Максим Шахов - НеУГОдный президент

Он подгадал так, что Долорес пришлось его обогнать. Прошла она при этом совсем рядом, так что Виктор смог не только отлично рассмотреть ее лицо, но и вновь ощутить ее запах. Он тут же узнал его. Это был тот же запах, что на Плайас-Куягуа, и совсем не тот, что на Манальяре.

Виктор вытащил телефон и посмотрел на время. До выступления Чавеса на площади Симона Боливара оставалось чуть больше двадцати минут. Отвернувшись от удаляющейся Долорес, Виктор набрал номер подполковника Услары.

– Да! – ответил тот.

– Она только что прошла. Все по-прежнему, – сказал Логинов.

В этот момент в трубке запиликало.

– Один момент! – сказал Услара по-английски и ответил кому-то по-испански. Через несколько секунд он снова проговорил: – Полковник!

– Да! – сказал Виктор.

– Мне только что доложили, что сотрудница DISIP, которая заходила в туалет следом за Долорес, ничего подозрительного не заметила.

– Неудивительно… – сказал Виктор. – Боюсь, тут что-то не то…

– Что именно? – спросил Услара.

– Пока не знаю, – вздохнул Виктор.

– Тогда продолжаем работать по плану, – сказал после паузы Услара.

– Да, – подтвердил Логинов. – Продолжаем…

Отключив телефон, он увидел, как Долорес с поднявшимся Ремедиосом Гонсалесом направились к эскалатору. По пути Гонсалес умудрился дважды оглянуться на ту самую юную соседку. И тут Виктору позвонил Андриянов…

– Да, Сергей! – послышался в трубке голос полковника Логинова. – Ты уже в поезде?

– Нет… – быстро сказал Андриянов, косясь через плечо. Он опасался, что наблюдатель на перроне все же заметил его маневр и в любой момент может вынырнуть сзади из тоннеля. – Я вышел! Это была подстава!

– Что?!

– Прови, эта девушка, она подставная!

– Стоп! С чего ты взял?

– Я выскочил за ней из поезда! – негромкой скороговоркой объяснил Сергей. – И только что увидел, как она села в машину! И вспомнил, что видел ее несколько раз! В смысле машину эту! За мной следили с самого начала!

– Значит, следят и сейчас?

– Нет! То есть я думаю, что нет! Я вышел через другой вагон!

– Ты что-то заподозрил?

– Нет! Просто хотел ей подарить на память кое-что… Давайте, я останусь! Я выслежу этот «Додж» и все узнаю…

– Нет!

– Но…

– Я сказал, нет! Теперь поздно! Слушай меня очень внимательно! Ты сейчас вернешься в поезд, но перед этим купишь на вокзале… какую-нибудь выпивку! Пиво, например! И изобразишь, что пьешь его! Чтобы все выглядело так, как будто ты ходил за выпивкой. Понял?

– Да…

– Тогда все! Как сядешь, позвонишь…

Едва закончив разговор с Сергеем, Виктор тут же перезвонил подполковнику Усларе.

– Да! – ответил тот.

– Мне только что звонил мой человек из Аргентины! – сказал Виктор, оглядываясь. К нему приближалась какая-то парочка, и он свернул, двинувшись поперек зала. – За ним следили с самого начала!

– В каком смысле?..

– В прямом! В общем, информация, которую я вчера вам сообщил, была дезой! Ее ЦРУ подсунуло специально!

– То есть Долорес не журналистка?

– Да нет, она журналистка! И сестра Мерседес! В остальном я не уверен. То есть в том, что она с пяти лет не видела свою сестру и что ее квартиру действительно обворовали…

– Вы хотите сказать, что Долорес в игре?

– Я не знаю! Я пока не могу понять, зачем нам подсунули эту дезу! Вот в чем проблема!

– Ясно, полковник! – после небольшой паузы сказал Услара. – Если вдруг поймете, сразу звоните, времени осталось очень мало…

– Хорошо!

Анхель проснулась отдохнувшей и бодрой. Посмотрев на часы, она потянулась. До того момента, когда прислуга должна была начать ломиться в номер по поводу и без, нужно было успеть снова загримироваться. Анхель с сожалением вздохнула и откинула одеяло.

В принципе, она могла позволить себе поваляться еще минут пять-десять, однако с гримом могли возникнуть непредвиденные проблемы. А общаться с прислугой через запертую дверь означало привлекать к себе внимание. Поэтому Анхель очень быстро совершила утренний туалет и приступила к изменению внешности.

Тщательно подогнанные накладки хоть и не с первого раза, но встали на свои места во рту. Парик надежно прикрепился специальным клеем. И Анхель сама себя не узнала в зеркале. Один только цвет волос очень сильно меняет женщину. Букли и накладки довершили процесс перевоплощения. Анхель больше не было. Она превратилась в Марию Хосе Мартинес.