Максим Шахов - НеУГОдный президент

Ресторанчик, в котором они сейчас сидели, располагался аккурат напротив конспиративной квартиры. Микрофона на Марибель не было, однако догадаться, как она туда затащила Гонсалеса, было нетрудно…

– Я вам очень благодарна, Реми, правда, но не в моих правилах приглашать малознакомых мужчин на чашечку кофе… Впрочем, мы вполне можем выпить кофе вон в том ресторанчике!

В результате Гонсалес и Марибель уже почти час торчали в этом самом ресторанчике, и кофе дело, конечно, не ограничилось. В ход пошла вторая бутылка мартини. Ремедиос Гонсалес заглотил наживку не поморщившись…

– Зачем она это сделала, а? – проговорил Теофило.

– Кто? – спросил Виктор, переводя взгляд на кубинца.

– Марибель, конечно… Я имею в виду, зачем она нам соврала, что у нее есть муж?

– С чего ты взял, что она соврала? – вздохнул Логинов.

– Как с чего? Я же только что узнал…

– О господи! Есть такая штука, как гражданский брак, Теофило!

– Думаешь? А может, она просто это…

– Что это?

– Ну, вроде как решила заинтриговать.

– Кого? Чем? Ты можешь изъясняться понятнее?

– Нас… То есть…

– Тебя! – хмыкнул Виктор. – Ты решил, что тоже ей понравился и она таким образом решила тебя подстегнуть? Это ты имел в виду?

– Да!

– Не хотел бы тебя разочаровывать, дружище Теофило, но, по-моему, ты себя слегка переоцениваешь. Взгляни в зеркало…

– Да нет, я понимаю, что я не…

– Ну а если понимаешь, так лучше займись каким-нибудь полезным делом! Позвони и узнай, не забронировала ли Пилар себе место на самолет!

Теофило посмотрел на Виктора, перевел взгляд на ресторанчик, где Марибель мастерски доводила Ремедиоса Гонсалеса до нужной кондиции, и со вздохом взялся за телефон…

– Черт! – вздохнул Сид Редгрейв, уяснив ситуацию окончательно. – Не хотел бы тебя расстраивать, Джек, но даже не могу придумать, как тебя вытаскивать на этот раз…

– Твою мать, Сид! Ты понимаешь, в каком состоянии я нахожусь? Ты понимаешь, что мне только что пришлось убить голыми руками эту чертову Магду…

– Кого?

– Магду, черт бы тебя побрал! Они ее так называли! Наркоторговцы, в смысле…

– Черт, Джек, не могу поверить! Ты прикончил саму Магдалену Фернандес? Эту красотку, к которой АДБ так и не смогло подступиться?

– Да, черт бы тебя побрал! А еще я прикончил двоих ее людей! Но сейчас я в полной панике, Сид! Я в истерике, потому что бензина в самолете осталось половина бака и еще четверть! А ты вместо того, чтобы успокоить и вселить в меня надежду, говоришь, что ума не приложишь, как меня вытащить, Сид!

– Да какая, в задницу, надежда, Джек? Я же не Копперфилд и не Гудини, чтобы телепортировать тебя из поднебесья!

– Не говори мне этого, черт бы тебя побрал, Сид! Прошу тебя, что-нибудь придумай! Ведь дозаправляют же самолеты в воздухе! Я сам видел по каналу «Дискавери»! Найди заправщик, Сид, и срочно направь его к Гвадалахаре!

– К Гуахире, Джек…

– Да какая разница, твою мать? Что ты придираешься к словам? Я что, виноват, что у тебя не стоит?

– Проблема в том, Джек, что у меня как раз стоит, и из-за этого я брюки никак не могу застегнуть, чтобы начать искать для тебя топливозаправщик…

Виктор и Теофило нырнули в подъезд и поднялись на второй этаж. Здесь располагалось всего две квартиры, и обе они принадлежали DISIP. Марибель и Гонсалес только что вошли в ту, дверь которой была справа. Теофило позвонил в соседнюю. Дверь бесшумно открылась. Впустивший их сотрудник DISIP, не произнеся ни слова, подался в сторону. Теофило с Виктором проскользнули мимо него в квартиру.

Сотрудник DISIP бесшумно запер дверь и только после этого поздоровался. После чего кивнул в сторону приоткрытой двери. Комната, в которую они вошли, больше напоминала аппаратную небольшой телестудии. Собственно, так оно и было, только в роли съемочной площадки выступала соседняя квартира. Изображения с полутора десятков установленных в ней камер транслировались и записывались.

Логинов с Теофило уселись рядышком перед шестью установленными штабелем мониторами. Марибель в соседней квартире как раз провела Ремедиоса Гонсалеса в весьма уютную гостиную. Кубинец, глядя на ее, невольно заерзал и потянулся за сигаретой.

– Переводи! – толкнул его в бок Виктор.

Теофило растерянно моргнул, но тут же включился в работу. Марибель в ссоседней квартире изобразила очень натуральную неловкость и потерла сцепленные ручки: