Иван Стрельцов - Спасение по-русски

Спрятав открытку обратно в карман, Краух представил реакцию Фулгама, если бы тот узнал об этом послании. Перебрав несколько вариантов, остановился на том, что скорее всего Роберт его просто застрелил бы. Поэтому будить контрразведчика Ганс не стал.

«Опять «Посейдон», – снова вернулся к посланию Луизы разведчик. – Женщины удивительно примитивные существа… ничего более оригинального не смогла придумать. Да еще через пару дней прилетает Ева. Хотя… почему бы мне их не познакомить? Будем дружить втроем. А о пенсии подумаю, когда время придет».

Министерский вертолет пошел на снижение. Издалека уже была видна громада «Хилтона», там готовились к встрече героев…

Волин закрыл папку и, уперев под подбородок протез, усмехнулся. «Не досье военной разведки, а приключенческий роман со всеми положенными этому жанру атрибутами. Хоть сейчас экранизируй и жди от буржуев «Оскара».

Если бы он не был знаком с «фигурантом», то решил бы, что это розыгрыш. Хотя заподозрить генерала Журавлева в подобных безобразиях отставной полковник никак не мог, слишком ответственный участок тайной войны лежал на плечах Андрея Андреевича.

Впрочем, само знакомство Игоря Волина с немцем назвать банальным тоже язык не поворачивался. И если бы ему самому сказали, что такое может произойти с учителем начальной военной подготовки… ни за что не поверил бы. А произошло…

С серого безликого неба мутной сплошной стеной лил дождь. Холодные тяжелые капли, ударяясь о скальную породу, разлетались на миллиарды молекул, вновь собираясь в юркие ручейки. Подчиняясь законам природы, влага устремлялась в низину и в конце концов стекала в яму, на дне которой собралось воды уже по щиколотку. Она хлюпала в рваных кирзачах, проникая в глубь сознания, холодила изнуренное тело. Ежась от холода, Игорь Ковалев периодически поглядывал наверх. Из-под куска листового железа, накрывавшего решетку ямы, он мог видеть лишь низкие свинцовые тучи.

«Еще сутки такого дождя, и я с головой, как крыса в уборной, утону в этой яме», – подумал кавказский пленник, кутаясь в прелый рваный бушлат.

Дождь не прекращался, вода равнодушно стекала по стенам, все больше и больше наполняя яму. От холода и сырости тело застыло, мучительной тягучей болью напоминали о себе раны. От этой боли Ковалев нет-нет да и проваливался в спасительное забытье. И тогда теплой волной накатывали воспоминания…

Вот замелькал калейдоскоп из курсантских лет в ЧВАКУШе, отчисление, срочная служба, снова учеба в училище, и вновь отчисление, и снова срочная… Сколько же он тогда прослужил? Суммарно лет шесть. Но сейчас память его подводила, слабо воспроизводя то время. Сильнее врезались в память события более поздние…

В кровавых бликах горящий Душанбе, грохот стрельбы, стоны раненых, крики испуганных детей. Он тогда спас женщину с двумя малышами – перепачканные сажей испуганные лица, молящие о пощаде глаза. Несчастная мать прижимала к себе детей, вжимаясь в стену, а их, подобно шакалам-падальщикам, окружала кровожадная толпа обкуренных наркотиками и разогретых алкоголем бандитов. Пожалел Гога тогда женщину и мальцов, правда не обошлось без крови… А уж когда пролилась первая кровушка, остановиться трудно. После подавления мятежа в Душанбе он записался контрактником в армию. До осени девяносто третьего пришлось побегать по горам в составе десантно-штурмовой маневренной группы, истребляя диверсантов, идущих из Афганистана, контрабандистов, перевозящих оружие и наркотики. Ловили беженцев, бегущих от войны.

Все было закончено в одночасье, лучших бойцов ДШМГ собрали на вертолетной базе в горах, усилили несколькими офицерами и поставили задачу перейти границу и уничтожить главу повстанцев, бывшего муллу Юсуфа Нурадина. Вроде бы несложная задача, рассчитанная на несколько дней, затянулась едва ли не на полгода. Идти пришлось до Кабула (оставляя за собой вереницу безмолвных трупов). В изуродованной войной столице древнего исламского государства они таки нашли Нурадина. Выполнение поставленной задачи стоило жизни почти всей группе, а те, что уцелели, возвращались домой, колеся чуть ли не по всему Среднему Востоку. К своим выйти так и не удалось, пришлось пробираться в Российское посольство в Дели. Потом был перелет в заснеженную Москву, месяц отдыха в подмосковном санатории для генералитета Министерства обороны, затем награждение в Кремле. Игорь сейчас заново переживал эти события: как держал в руках бархатную коробочку с сияющей Золотой Звездой Героя, врученную дрожащей рукой Верховного Главнокомандующего, помнил какие-то невразумительные слова о «чудо-богатырях». Затем был банкет, а утром транспортник «Ил-76» увез новоиспеченных героев России далеко на Крайний Север, где создавалась бригада особого назначения морской пехоты «Барс». Тогда они считали, что это прототип новой армии, мобильной и эффективной, где будут воевать «не числом, а умением». Война в Чечне без остатка рассеяла радужные надежды и оголила кровавую правду как ноющий зубной нерв.