Вячеслав Денисов - Наживка для крокодила

– А еще он сказал, что крокодилы плачут, когда поедают людей… Впрочем, я читала, что это выдумка.

– Я увезу Настю домой! – решительно прервал разговор Ваня и соскочил с подоконника.

– Спасибо, Иван. Настя, я просил старичка передать мне кое-что. Ты привезла?..

– Ах, да! – спохватилась она и сунула руку в карман шубки. – Какая-то кассета.

Когда под окном заурчал двигатель «Лексуса», я сунул кассету в приемник магнитофона и откинулся на стуле. Едва прикоснувшись к его спинке, я почувствовал, что у меня мокрая спина. Холодный пот струйками стекал между лопаток. Пришлось стянуть свитер и расстегнуть рубашку.

Разве способен на такое русский ум?! Бандит из России может убить, покалечить, похитить близкого человека, но при всех вариантах можно предположить и просчитать его дальнейшие поступки. Русский бандит все делает с размахом, прямолинейно. Он пугает открыто, по-человечески ! И все понимают, что нужно быстрее пугаться: или выполнять его условия, или загонять ему пулю в лоб. Но чтобы вот так… Ввести меня в состояние, близкое к шоку, при этом даже не испугав девушку… До такого русский не додумался.

– Теперь ты понимаешь, где оборвался жизненный путь отдельных представителей криминального мира города Кабардинска? – спросил я Верховцева, нажимая кнопку «PLAY».

– Я сейчас вспоминаю, кто из бизнесменов города в последнее время пропал без вести, – ответил он, прислушиваясь к тихому шипению из динамика. – У нас второй показатель в России по «безвестникам».

Вьюн со свойственным ему любопытством тут же поинтересовался, кто на первом месте.

– Чечня, – ответил Дима и махнул рукой – прозвучали первые слова магнитофонной записи.

Говорил, понятно, не Юнг. Он не идиот, чтобы отдавать мне в руки вещественное доказательство. Мямлил какой-то славянин, делая паузы в совершенно несвойственных для речи местах. Сомнений, что он читал текст с листа, не было. Имен, других данных, определяющих принадлежность пленки, не имелось. Использование записи для проведения официальных оперативно-розыскных мероприятий и приобщения ее к материалам уголовного дела было бессмысленным занятием. Содержание монолога предназначалось исключительно для меня, и понимал его лишь один я. В течение тридцати четырех секунд, а именно такую цифру высветил дисплей «SONY», мне было разъяснено, что необдуманные действия приводят к печальным последствиям. Из-за моей глупости известные мне люди понесли ущерб на сумму около восьмисот тысяч долларов. Я нарушил пакт о ненападении, чем вызвал военные действия между договаривающейся стороной и третьими лицами. Это может полностью дестабилизировать ситуацию в городе и подорвать авторитет как представителей «деловых кругов», так и представителей власти. Речь шла о руководителях Управления внутренних дел области и операх, трудящихся «на земле». В качестве примера приводился случай с одним старшим оперуполномоченным уголовного розыска, которого предупреждали, потом наказали. Чтобы не портить жизнь молодому милиционеру, его простили, но он снова полез не в свои дела. И что в результате? Беда не приходит одна. Его то машина сбивала по его же неосмотрительности, то уголовное дело в отношении него едва не завелось. А что будет дальше? При таком-то отношении к жизни…

На этом глубоком вопросе, возвещающем мне геенну огненную, запись и закончилась. Диктора, очевидно, повели кормить крокодилов. Таким образом, мне в руки попала пленка с угрозами, которую я, однако, не смогу вменить Юнгу ни при каких обстоятельствах. Если бы этот текст был написан на листе бумаги, я бы сказал, что с ним можно просто сходить в туалет и использовать по прямому назначению. А пленка… Я вынул кассету из магнитофона и уже было прицелился ею в урну, как…

Я быстро вернул кассету на место, в приемник, отмотал половину записи и вывернул регулятор громкости до максимума.

– … из-за не до конца продуманных поступков известные люди понесли убытки в размере более восьмисот тысяч долларов. Нарушение собственных обещаний – худшая из сторон сотрудника. В результате…

– Что ты сейчас услышал? – Я резко повернулся к Верховцеву.

Тот пожал плечами:

– Ты опустил Юнга почти на лимон баксов.

– Не вдумывайся в содержание! Услышь форму!

Я снова отмотал запись назад.

– … восьмисот тысяч долларов. Нарушение собственных обещаний – худшая из сторон сотрудника. В результате…

Верховцев сидел и молча смотрел на магнитофон. Признаваться в том, что он «тупит», ему, по всей видимости, не хотелось.