Вячеслав Денисов - Оружие фантома

Да и врал Вербин. Нет у него сестры.

– Хороша дивчина? А, брат Макаров? – игриво подмигнул Александру Вербин, выворачивая руль на стоянке ГУВД.

– Вот ты и прояви все свое обаяние. Узнай, чем занимался в лечебнице Пацифеев. Что-то она должна была видеть. Коллектив больницы, как и любой другой коллектив, – маленький колхоз, где все про всех все знают. Буду выделять тебе время для конспиративных встреч.

Когда Макаров и Вербин вошли в свой кабинет, то замерли на пороге. Картина, на самом деле, была не совсем обычной. За столами сидели Стариков и Саморуков, а на столе Макарова сидел… Русенков. Все трое пили чай с булочками. Больной Русенков закатал рукава пижамы до локтя, чтобы было удобнее, и черпал столовой ложкой смородиновое варенье прямо из банки. Он смотрел на Макарова смеющимися глазами и болтал одной ногой.

– Знаешь, что было самое трудное все эти три месяца? – спросил он, обращаясь к Александру. – Не угадаешь. Не курить! А под блаженного прихериваться – это два пальца переплюнуть. У меня по актерскому мастерству всегда «отлично» было. Как-никак четыре года в ленинградском институте театра, музыки и кино – это не шутка…

– Что здесь происходит? – обалдело спросил Вербин.

Русенков облизал ложку, соскользнул со стола и подошел к руководству «убойного» отдела ГУВД Слянской области.

– Ну, вы и мудаки, мужики.

– Не понял?! – взревел Вербин, шагнув к Русенкову. – Это ты – кому?! Я в этом кабинете только одного мудака вижу!..

Русенков вернулся к столу и вынул из пачки Старикова сигарету.

– Три месяца! Три месяца!.. И все – коту под хвост! «НАМ БЫ ОБВЕНЧАТЬСЯ»… «МАРИАННА, ЛЮБОВЬ МОЯ!»… Тьфу, бля!!! Четыре экспертизы на невменяемость прошел, два курса шоковой терапии, мать-перемать!.. И я понял, что все рухнет в один момент, когда первый раз увидел ваши физиономии в ЦПЛ! Такие, как ты, Макаров, получив один раз по носу, обязательно полезут туда же во второй раз!

– Что здесь происходит? – Вербин из всех сил старался сохранять спокойствие и поглаживал свой огромный кулак. Если бы в кабинете сейчас не было почему-то совершенно спокойного Макарова, то после первого же удара голова психа вылетела бы в форточку. Ни один психически больной в мире еще не называл Вербина нехорошим словом.

– Кто ты? И – откуда? – спросил Саша, не дожидаясь ответа на вопрос Вербина.

– Зотов Антон Владиславович, – представился человек в пижаме. – Российское отделение Интерпола. А вы, наверное, Мурманск задрали, как хорек курицу, своими запросами, да? «Кто такой бывший мент по фамилии Русенков»? А там все ровно.

– Точно, – подтвердил Стариков, беря со стола распечатанный конверт. – Ответ пришел. Был у них такой сотрудник уголовного розыска.

– У вас есть какая-нибудь одежда? – Зотов потрепал за воротник свою пижаму. – Я, понимаете, не надеялся на столь быстрое выздоровление, поэтому не запасся подходящими вещами.

– Найдем, – пообещал Макаров. – Так чем же заинтересовал Интерпол товарищ Пацифеев? Я смотрю, он просто нарасхват.

Через полчаса Зотов, Макаров и Вербин, сидя в небольшом кафе у ГУВД, потягивали пиво из высоких стаканов.

– Господи, три месяца без сигарет и пива! – периодически восклицал Зотов, прерывая свой рассказ. После выяснения личности экс-больного через отделение Интерпола соблюдение режима секретности не имело смысла, и разговор протекал так, будто эти трое были знакомы полвека. За Зотовым должна была прийти машина, и для обмена мнениями было еще около часа.

– Три месяца назад из Германии поступила информация, что в частную клинику некоего Штилике, в Бремен, поступают из России человеческие органы и ткани. Проверка «по низам» немецких сыскарей показала, что единственной документацией, подтверждающей данный товарооборот, являются чеки, выписанные на имя Пацифеева. В течение последних трех лет сумма на счету Пацифеева в центральном банке Франкфурта-на-Майне возросла с пятисот дойчмарок до одного миллиона четырехсот тысяч. Немецкие коллеги проделали оперативный эксперимент и ввели в штат клиники Штилике своего человека. Единственное, что удалось за полтора месяца «вычислить», это факт поставки органов из России. Все. Дорога привела в тупик. Решили идти от источника. Так появляется сумасшедший Русенков. В УВД Мурманска формируются документы, и дело отправляется в архив. Теперь если вдруг кто-то из окружения Пацифеева будет «пробивать» через свои каналы Русенкова в Мурманске, ничего не подозревающий сотрудник информационного центра поднимет его дело из архива и подтвердит.