Олег Мазурин - В ходе ожесточенных боев

И Рита решила отомстить окружающей действительности. За то, что она не сделала ее счастливой, не дала любви, не снабдила мозгами и способностями, а научила лишь грациозно двигаться, вертеть попой и соблазнять сильный пол. Месть ее обрушилась на Катю, как часть этой действительности. Рита взяла да и переспала с Рудаковым. А вечером, когда была сильно пьяна, позвонила Кате и все рассказала. С дуру. Со зла. О чем потом горько пожалела.

По телевизору показывали любимый фильм Художника «Собака на сене». Алексей с удовольствием следил за страстями киногероев. Вдруг мобильник-«р аскладушка» LG 7030 ожил музыкой из телесериала «Бандитский Петербург». На голубом экране высветилась имя «KATYA». Рудаков обрадовался, схватил трубку.

— Катя?!

Он услышал, как она плачет. Душа ее кричала ее от обиды.

— Катя, что случилось?!..

— Как ты мог, Леша?! Как?! Рита мне во всем призналась… — в трубке долгие всхлипывания, а затем холодные и убийственные слова. — Не звони мне больше никогда! Слышишь! — и бросила трубку.

— Постой!..

Пи-пи-пи-пи…

Рудаков обескуражено замолчал. Что-то оборвалось внутри. Наверно, душа. В нем постепенно закипала злость на самого себя. Веселая музыка вмиг превратилась в раздражающую. Теперь она била по мозгам. Как железными молотками. Тук-тук, тук-тук…

«Кретин! Идиот! Как я прокололся! Нашел нормальную, красивую девчонку, которая к твоему сведению тебя любит, вернее, любила, и так погореть с Ритой! Ну, сучка, Рита! Развязала свою поганую метлу! Подвела под монастырь! Шлюха!»

Рудаков ходил по комнате, швырял в бешенстве вещи на пол. Долго не мог успокоиться. Налил водки, выпил залпом, еще налил… Хотел перезвонить Кате. Но потом засомневался. Стоит ли? Она — девушка с характером: вряд ли разговаривать станет. И вряд ли простит.

Он взял себя в руки.

«А может это и к лучшему? — рассуждал про себя Рудаков. — Может так и должно быть? Если правильно рассудить, что я ей могу ей дать? Беспокойные ночи, переживания за меня? Меня же могут в любой момент грохнуть. А у нее вся жизнь впереди. Найдет себе нормального парня, выйдет замуж, родит. Или сдаст тест, поедет учиться в США. Да и у нас огромная разница в возрасте. Леша, оцени трезво реальное положение вещей. У нас нет будущего…»

Он снова налил в стопку водки.

«А все-таки просится слеза». Все равно обидно, досадно… Сейчас напьюсь и успокоюсь. Утро вечера мудреней. Тем более, послезавтра улетаю в Москву, в командировку. А время лечит. Может, и забуду Катю».

И он обреченно рухнул на кровать. В мозг тупо билась одна мысль. Как пойманная рыба бьется об лед. Безнадежно трепыхаясь и судорожно открывая рот.

«Все бессмысленно. Все кончено. У нас нет будущего, у нас нет будущего…»

Активный член бормановской ОПГ — Камыш осторожно вошел в камеру. Хата как хата. Двухъярусные шконки, духота, вонь, куча народа. Спят арестанты по очереди.

Его подвели к пахану по прозвищу Серый. Рядом с ним сидел Северянин.

…Серый — легенда Минусинска — скитался по тюрьмам уже давно, уже лет тридцать с небольшими перерывами. Старый рецидивист давал путевку в большой криминал братьям Молодым, Лютику, он поддерживал и курировал начинающих преступников Никонова и Горбунова. Общался он в свое время и с Тимофеем и Казбеком. Его знали все сибирские урки. До недавнего времени он являлся «смотрящим» Канской «строгача». Был иногда третейским судьей в спорах между группировками. К его справедливому слову с уважением прислушивались в уголовном мире.

Недавно он откинулся, но ему уже корячится очередная отсидка — пятая. За убийство. Осудят его, и тогда он спустится на зону и заживет там как бубновый туз. Будет в полном шоколаде.

А получил он новый срок так.

Вышел Серый из тюрьмы и затосковал по неволе. Чуждо ему все на свободе, непривычно. Мир другой. Работать он не привык. А кушать что-то надо. Загулял он с горя. А его, пьяного, подкараулили в темном переулке двое юных «шакала». И вроде у Серого удаль геройская в груди присутствует, и гонор жиганский в словах и жестах проявляется, и никого он никогда не боялся, а вот силушка физическая ушла с возрастом. И резкость. Не смог он оказать достойное сопротивление двум юнцам-амбалам. Хорошенько они его побили. Отобрали у заслуженного вора норковую шапку, деньги. Приковылял Серый домой. Обида, ярость души его, а изрядное количество выпитого алкоголя требовало немедленной сатисфакции. Не стал Серый кликать своих верных «шестерок», а сам решил разобраться. Достал Серый обрез двустволки, «забил» в нее «снаряды туго». Взял большой охотничий тесак. Дохромал до бара «Ника». А там его обидчики, ржут, веселятся, девчонок тискают. На одном из них его шапка. Увидели его, потешаются.