Вячеслав Денисов - Трибунал для судьи

– Вот сука, а?! – едва не задохнулся от возмущения Пермяков. – Кременцова, значит, те два раза …

– Ага, – подтвердила царевна Несмеяна. – И не только те.

Я сидел и улыбался. Черт побери, бедный Пермяков! Ему это в диковинку. А сколько раз адвокаты брали и продолжают брать «под меня»?! Правда, трудно сравнивать эти случаи. Если адвокаты делают это без шухера и очевидного криминала, то «милицейское сутенерство» Ступицына насквозь пропахло сроком. О таком новаторстве в деле получения дополнительного дохода я даже и не слышал. Ай да Ступицын! Молодец! Я посмотрел на Пащенко. Тот тоже хлопал ресницами.

Все было записано, после чего Лера расписалась.

– Значит так, Кременцова, – подал, наконец, голос прокурор. – В следующий раз, когда Ступицын опять предложит тебе кайфануть да заработать, позвонишь вот по этому телефону.

Пащенко через стол бросил свою визитку.

– Иди, Кременцова. – Пермяков укладывал протокол в сейф. Сейчас этот протокол стоил дороже, чем все остальное, что лежало в металлическом ящике. – Еще раз тебя здесь увижу с заявлением – отправлю в Красноярский край шить рукавички. Поняла? Ну а о том, что ты здесь говорила, никому говорить не нужно. Особенно – Ступицыну и Бармашову. Тоже поняла? Или – Красноярский край?

– Да поняла я, поняла! Заколебал… Че я – дура?!

Правильно сделал Пащенко, что отпустил Кременцову. «Работать» с этой истеричкой в перспективе было невозможно. Ступицын «расколол» бы ее в два счета. Но с этой заблудшей овцы – хоть шерсти клок. Теперь на Ступицына есть хоть какая-то конкретная информация. Позвонит Кременцова или нет – уже неважно. С этого момента «убойника» можно было бы подставить через обманутых «насильников». Вряд ли они решатся добровольно это делать – кому интересно пойти в суд не так , так эдак ? В любом случае огласка неизбежна. Но на то и опера, чтобы предлагать условия, от которых невозможно отказаться. Вот только самому Ступицыну сейчас не до комбинаций с проститутками. Однако все и всегда приходит вовремя к тому, кто умеет ждать…

Теперь – Бармашов.

После звонка ему Пермякова мы не успели даже попить чая. Тот примчался в прокуратуру на такси. С ним все повторилось. Рассказ, протокол, подпись.

– Где ты обычно встречался со Ступицыным?

– В ресторане «Садко». Он там постоянно ужинает.

Да, наши люди в ресторане каждый день не ужинают…

– Кстати, в компании с Гуроном. Слышали о таком? – Бармашов говорил даже о том, о чем не просили. Парень очень хорошо понимал последствия попадания на зону по «стремной» статье.

– Нет. – Пермяков сделал глупое лицо. – А кто это?

– Положенец местный. Он после Пастора стал в городе рулить. Говорят, он судью какого-то хотел завалить. Сейчас в розыске.

– А откуда ты про судью знаешь?

– Так у меня сестра секретарем в Областном суде работает. – Бармашов похлопал ресницами, рассудив о целесообразности сказанного уже после того, как информация прозвучала. – Ей же ничего за это не будет?

– За что, Бармашов? Насколько я понимаю, с Кременцовой спал ты, а не она. – Пащенко улыбнулся. – Ты говори, говори, ничего не бойся. Из этого кабинета никогда ничего не уходит.

– Она сказала, что на судью было покушение. Все в Областном суде возмущены, говорят – судья толковый. А Гурон скрывается. Только мало кто знает, что он ежедневно вечером в «Садко» тусуется. Администратор ему платит.

– И что, он в зале сидит? – усмехнулся Пащенко. – А ты говоришь – «скрывается».

– А че ему в зале делать? – удивился Бармашов. – Он наверху отдыхает, в нумере. Вы точно меня садить не будете?

– После Нового года, третьего числа, позвонишь следователю, – зевнул Пащенко. – Пошел вон.

– Ваша Честь, когда вы в последний раз в ресторане обедали? – Пащенко крутнулся на офисном стуле в мою сторону. – У следователя не спрашиваю. У него двое детей и молодая жена. Ему не до кабаков.

– Может, сегодня все и закончится? – вырвалось у меня. Я настолько от всего устал, что мысли непроизвольно начали пробиваться наружу.

Стрелки часов на стене показывали половину десятого вечера. Это то время, когда ужины в ресторанах только начинаются. Очевидно, к этому часу подъезжают и Ступицын с Гуроном. Ресторанный «ужин» – это не просто вылизать тарелку и отправиться восвояси. Это – целый ритуал. Насквозь пропитаться духом веселья, чувством собственной свободы и караоке. Посидеть за столиком, выпить граммов двести коньяку, понаблюдать за чужими столиками – вот что такое ресторан. Это испытывает каждый, независимо от социального положения и наличности в кармане. Даже Гурона, прибывающего туда в большей степени по делам, этот вирус не минует. Я уверен. Поэтому время подготовиться к встрече у нас еще было.