Вячеслав Денисов - Трибунал для судьи

Второе. Меня «повели» сразу после моего отъезда из Тернова.

И тут.

Черт меня побери…

Почему я раньше не сказал себе эту фразу: «МЕНЯ ПОВЕЛИ СРАЗУ ПОСЛЕ ОТЪЕЗДА ИЗ ТЕРНОВА»?!

Может быть, я ее и говорил, но она прозвучала для меня ясно только сейчас!

Если бы меня «сдал» прокурор, то меня на вокзале Новосибирска не искали бы через некоторое время, а уже встречали бы вместе с собакой! У тех, кто меня искал, произошел «прокол» на направлении, обратном столице Сибири. Поэтому меня стали искать в направлении обратном. Это Вадим «увел» меня от них…

Убедиться в том, что происходит на самом деле, можно было лишь одним способом.

– Извини, Рольф. Сегодняшняя прогулка будет без тебя.

У меня был второй комплект ключей от квартиры, так что за проникновение к себе домой Алексея можно было не беспокоиться. Придавливая позывы совести за неблаговидный поступок, я разыскал у него в шкафу кусок эластичного бинта. Что-то мне подсказывало, что он мне сегодня обязательно пригодится. Как и дубинка Виолетты Штефаниц. Я разве не говорил, что не выбросил ее?

Мишу из «железки» долго искать не пришлось. Гораздо больше времени я потратил на то, чтобы добраться до железнодорожного вокзала. Сейчас главное – не столкнуться с Йети или с кем-нибудь из его джаз-банды. Не хватало только их дружеского – «Судья, ты куда пропал?!». Эта рок-группа мне понадобится чуть позже.

Вот и Миша. Та же нестираная рубашка, те же измятые погоны с тремя желтыми лычками. Судя по всему – зубы у него здоровые, ибо только такими можно наесть такое лицо. О лицо Миши можно ломать бейсбольные биты. Моя дубинка во внутреннем кармане куртки шептала мне: «Антон Палыч, может, уйдем, а?». Уйти я не мог. Стремление к истине, свойственное судьям, помноженное на любознательность бывшего следователя прокуратуры, мешало мне вернуться.

Миша курсировал по вокзалу, как бригантина со сломанной астролябией. Повторяя его путь в десятке метров позади, я чувствовал себя полным идиотом. «Железный» Миша выпил на халяву у стойки закусочной уже три стакана чая и, втихаря за углом, бутылку пива. После этой гремучей смеси я ждал момента истины. Но молодой сержантский организм продолжал стойко держаться. Он пережевал еще два пирожка с капустой и направился на улицу. Если он и сейчас не пойдет в туалет, то это не российский милиционер, а киборг. Однако, вопреки мнению о том, что все воспитанные люди должны оправлять естественные надобности в соответствующих для этого местах, сержант Миша, на ходу прикладываясь свободной от дубинки рукой к ширинке, стал сворачивать за угол вокзала.

Я терпеливо ждал, любуясь картиной. Вот он, символ вокзального милиционера – сержант Миша, прогнувшийся к стене. Могучая, обтянутая в засаленную форму фигура защитника закона, стремящаяся одной рукой удержать два предмета. Вторым предметом было резиновое изделие ПР-73. Молодой человек был настолько увлечен прогоном через свой организм чая с пивом, что вряд ли чувствовал, как позади него на кисть своей правой руки наматывает бинт хорошо знакомый ему мужик. Я не зря употребил термин «чувствует». Человек, ведущий борьбу с криминалом, не слышит , а чувствует . Особенно это относится к чувству собственной опасности. Это у него на уровне подсознания. Миша с криминалом не боролся. Судя по его спокойным водящим движениям, он был очень далеко от этого места. Я ждал. Ждал, потому что прекрасно знал – в такие мгновения человека даже змея не жалит. Хотя имел полное право прямо сейчас вдолбить его бестолковый лоб в серую стену вокзала. И выиграл бы на этом в два раза. Но я ждал.

В студенческие годы я боксировал в среднем весе. После института похудел, потом набрал лишнего жирка, но сейчас уверен – остался в том же весе. Мише я проигрывал килограммов пятнадцать веса и лет десять жизни. Еще при первой встрече я заметил на правой стороне его измятой куртки два почетных знака. «Участник боевых действий» и «Кандидат в мастера спорта». С Чечней все ясно, а вот с «кандидатом»…

Сложив внизу живота руки, я оценил окончание процесса у стены. Год назад я купил утюг «филипс». Прочитав там одну из функций «отсекатель капель», рассмеялся. Сейчас я хорошо понимаю, о чем шла речь. Утюг нужно хорошо встряхнуть…

Миша повернулся ко мне лицом в тот момент, когда застегивал последнюю пуговицу форменного гульфика…

У меня получилось даже лучше, чем я рассчитывал. Перворазрядником я был целых десять лет назад, но талант, как видно, не пропьешь. Мой первый тренер всегда говорил: «Струге, если есть такая возможность, то бей в подбородок». Я не понимал, зачем бить в подбородок, если можно ударить в глаз. Сиреневый закат на минуту обеспечен. На что мой первый тренер возразил: «После удара в подбородок обеспечен не только сиреневый закат, но и сиреневый рассвет». Дважды я это испытал на ринге.