Сергей Разбоев - Воспитанник Шао. Том 4. Праведный Дух Абсолюта

Он снял трубку телефона штаба контрразведки и Общественной Безопасности, набрал генерала Чу.

— Уважаемый генерал, это Дунсин. Я ещё не знаю, как твой Чан сможет отчитаться за лагерные беспорядки в Кантоне, но Цзян уже снова настоятельно требует послать спецгруппу на ликвидацию Дэна. Придумай, как там всё удачно нейтрализовать и превратить серьёзное оперативное действие просто в американское шоу со многими утраченными неизвестными. Пусть будет подозрительно. Но главное, время.

— Здравствуй Ван. Неужели Мадам всё ещё жаждет политической крови?

— Она жаждет именно политической власти. А кто ей просто так власть даст? Значит надо уничтожать всех возможных врагов. Все понимают, ликвидировав Дэна, она возьмётся за следующего. И так до последнего потенциального противника.

— Старый метод узурпаторов и тиранов.

— Да. И проверенный веками.

— Когда думаете посылать группу?

— Наверное, через два, три дня. Где-то вечером. Хотя я ей обещал сегодня.

— Сколько в пакете будет бойцов?

— Полный самолёт.

— Не менее сотни человек.

— Да, где-то так. Плюс операторы съёмок с аппаратурой.

— Ну, ты даёшь? Это зачем?

— Дурить её будет легче. Смонтируем кое-что с кое-чем и будет грамотное дурилово. Нам понадобятся эти съёмки для доказательств её антигосударственной деятельности.

— Дай-то бог, чтобы всё так и было. Слушай Ван, а встреча её с американцем Динстоном имеет смысл?

— Думаем. Она так политически грамотно и по-государственному провела первую встречу с ним, что хорошо видно — Мадам опытный государственный деятель, думающий только о благе своей страны и её месте на международной арене.

— Надо же, какой продуманный пассаж?

— И господин Динстон, как-то, непривычно, грамотно себя показал. Видно, что работа с сэром МакКинроем учит его многому.

Генерал прокашлялся в кулачок.

— Да, с сэром МакКинроем все офицеры становятся опытнее и смотрят гораздо цивилизованнее и шире.

— Согласен с вами. Скажите, американцы сами согласны поддержать кандидатуру Хуа Гофэна, как лидера нации?

— Да, согласны. И в подтверждение наших ранних договоренностей через день, два передадут нам чертежи и проекты производства нового оружия и заводов.

— Что-то и для Мадам в военных технологиях Динстон важного обещал. Когда нам ждать самолёт с чертежами?

— Ван, это будет целый корабль средних размеров с документами, и не последний. Он придёт в Шанхай. Полный комплект чертежей — это несколько составов железнодорожных вагонов.

— Никогда бы не подумал.

— Для примера скажу, что чертежи и описание технологии производства обыкновенного пистолета, это целый внушительный портфель бумаг. А заводы, цеха — необъятный уровень для понимания. У нас проблема останется только с набором, вербовкой специалистов. Их у нас очень и очень мало.

— А студенты наши, обучающиеся в Европе, в Советах?

— Не очень-то они хотят к нам обратно ехать.

— Заставим.

— Толку. Надо, чтобы они работали охотно. Работали эффективно.

— Будем платить им.

— Почему раньше не платили?

— Мао на идеологию давил, думал этого хватит. А когда увидел, какие огромные потери только в корейской войне были, понял, что надо технически перевооружаться. Советы подвели его — новое вооружение придерживали, не хотели делиться с нами просто так. Американцы продают. И Кремль перешёл на коммерческий метод межгосударственных взаимоотношений.

— Считают нас богатыми. А что с крестьянской страны взять?

— Да, взять нечего. Ну, хорошо, генерал, готовьтесь к встрече в Кантоне.

— Придётся.

— Удачи вам.

— И вам также.

Генерал Чан задумчиво крутил в руках длинный чёрный зонтик, постукивал им о сухую землю утоптанной дорожки и, внимательно рассматривая цветущие кусты роз, неторопливо, отрешённо говорил:

— Эх, Рус, не хотят в Пекине нас с тобой в покое оставить. Целый самолёт дикого, обкуренного спецназа прилетит в Кантон по усталую и замученную душу Дэна. Нам сказали, а правильнее, разрешили, что мы должны их как-то нейтрализовать. А как? Ничего в голову толкового не приходит. Сам дьявольски устал. Около года мы с тобой на полном взводе, в напряжении. Как ты всё выдерживаешь? У меня внутри иногда такая пустота образовывается, что я чувствую, что у меня куда-то, исчезает мой собственный мозг. Пусто и всё. Весь пустой.

Рус понимающе улыбнулся и кивнул.

— Понимаем, товарищ генерал. Именно вам трудней. На вас с любой стороны могут репрессии обрушиться. Нам легче. Мы можем всегда уйти в тень и лечь на дно. Вам этого нельзя. Ваша стезя — держать удар политических репрессий стоя и молча. И когда звери мадам прилетят?