Сергей Зверев - Обойму монетами не набьешь

Те, кто на свое счастье на вспышку не смотрел, тоже оказались деморализованными, вся агрессивность мгновенно испарилась.

– В машины! – крикнул Мангуст.

Захлопали дверцы, через несколько секунд все уже сидели на своих местах. Машины тронулись вперед – медленно, нужно было внимательно следить за тем, чтобы под колеса не угодил ни один из ослепших.

– Прорвались! – тихо сказал Тимохин, когда они подъехали к краю небольшой площади, на которой стояло здание суда.

– Не говори гоп... Эх, ну ядрена ж мать!

Из-за угла выворачивали еще несколько десятков человек – наверное, те, кто караулил у второго выхода из суда. Сейчас они перегородили дорогу. Машины встали – а что было делать, не давить же их?

Народ немедленно окружил машины. К счастью, ничего тяжелее пустых бутылок ни у кого не было, поэтому ничего особенно страшного сначала не произошло – машины пинали, в стекла колотили кулаками, но особого ущерба причинить не могли. Впрочем, было совершенно ясно, что это вопрос времени. А власти вмешиваться не торопились.

«Пора!» – подумал Мангуст.

Он вытащил из кармана телефон, в одно касание набрал номер из памяти и скомандовал:

– Пускай!

Дверь последней из машин кортежа распахнулась, и оттуда появился брухо. Он двинулся на толпу медленным, размеренным шагом с совершенно спокойным лицом. Заметили его не сразу – слишком уж был народ увлечен. Но зато, когда заметили, эффект был даже лучше, чем ожидал Мангуст.

Сначала закричал кто-то один, тыча рукой в приближающуюся фигуру. Крик тут же подхватили, вот уже общее внимание было приковано к колдуну. А он стал медленно поднимать руки – не убыстряя, но и не замедляя шага. И то ли заговорил, то ли запел – сначала довольно тихо, потом все громче и громче.

Народ шарахнулся в сторону, словно на него танк попер.

«Знает свое дело, стервец!» – подумал Мангуст.

Через несколько секунд дорога перед машинами была свободна. Андрей хлопнул шофера по плечу.

– Вперед!

Машина тронулась с места, за ней последовали и остальные. Но едва только они свернули за угол, дверца передней открылась, и Мангуст выпрыгнул наружу – прямо на ходу. Скорость пятьдесят километров в час его совершенно не смущала, он даже на ногах удержался. Ему нужно было разобраться с тем типом, который науськивал на них толпу. Нужно проследить за ним, дождаться, пока он окажется один, и побеседовать по душам.

«Вот только одет я неподходяще для такого предприятия», – подумал Мангуст. В самом деле, строгий костюм с галстуком, в котором он ездил в суд, совершенно не подходил для того, чтобы кого-то на улице выслеживать – слишком уж приметен.

Мангуст осмотрелся. Ему нужен был какой-нибудь магазинчик – чем меньше, тем лучше. Ага, вот, кажется, подходящий – табачная лавка, судя по вывеске. Подойдет! Мангуст шагнул к двери и вошел.

– Что угодно сеньору? – меланхолично приветствовал его толстый индеец. Кроме него в лавке, как на заказ, никого не было.

– Твою одежду, – сказал Мангуст. И едва сдержал смешок – Терминатор, блин! Ну хорошо хоть, что в отличие от киборга из фильма, зверствовать он не собирается.

– Что? – На спокойной роже индейца проступило удивление.

– Одежду твою! Штаны и рубашку! Быстро! – Мангуст сунул индейцу под нос две стодолларовые бумажки.

Удивление тут же сменилось прежней невозмутимостью – такие жесты в любой стране мира понимают прекрасно. Индеец принялся разоблачаться. Считать он умел – за двести баксов можно было десять человек одеть.

Через минуту из лавки вышел уже совершенно другой человек. Не респектабельный господин, которого хоть сейчас на прием в лучшие дома города, а оборванец в рубашке на голое тело и штанах, которые ему были явно великоваты. Мангуст был вполне доволен – маскарад, конечно, не ахти, но для его целей хватит. Он же, чай, не против ЦРУ работает.

Толпа уже расходилась. Настроение у людей явно было не блеск – все понимали, что облажались. Мало того – многие пострадали, а особо впечатлительные теперь еще и боялись, что попали под проклятие колдуна. Самого брухо, кстати, уже и след простыл. Временно ослепшие уже прозревали, наглотавшиеся дыму откашлялись, в общем, никаких серьезных последствий, кажется, не было. Впрочем, сами пострадавшие явно так не считали. Мангуст краем уха услышал, как один из парней, отчаянно терших глаза, пожаловался соседу, что, дескать, знал бы он заранее, чем дело кончится, не согласился бы участвовать, тем более всего за десять гринбеков.