Сергей Зверев - Обойму монетами не набьешь

К моменту, когда рассказ был закончен, за окнами уже стемнело.

– Хорошо, что вы их не убили, – сказал Тимохин, дослушав. – Убийство троих своих полиция стала бы распутывать со страшной силой. А так они сами приложат все усилия, чтобы спустить это дело на тормозах.

– Вот и я так подумал, – кивнул Мангуст. – Жалко, что мы не сумели до информатора Энрике добраться. Но, с другой стороны, мы и так узнали немало. Приказ им отдал полковник Катави – это уже что-то. У меня есть мыслишка тряхануть этого полковника. Конечно, человек он не маленький, но в чем-то оно и к лучшему. Наверняка привык, что его боятся и уважают, а охрана давным-давно разленилась.

– К такому делу никого из местных подпускать нельзя, – задумчиво сказал Тимохин.

– А я бы и один справился. Не впервой.

– А потом? Допустим даже, что ты его сумеешь взять за задницу и допросить? А дальше? Полковнику так просто рот не заткнешь. Не убивать же его – это уж совсем нагло будет, скромнее надо жить. Нет. Этого пока делать не будем.

– Как скажете, – пожал плечами Мангуст. Сам-то он был уверен, что чем более решительно и даже нагло действуешь – тем лучше. Противник, как правило, просто не ожидает такого, теряется.

– Кстати, что ты об Энрике скажешь? – неожиданно спросил Тимохин.

– В каком смысле?

– О профессиональных качествах и о том, может ли предать.

– Ну, предать кто угодно может. А профессиональные качества... Смотря какую профессию иметь в виду. Боевик из него плохой. Но ведь это, насколько я понимаю, не его профессия. Возможно, домом и прочей собственностью он управляет блестяще. Хотя, в целом, он мне понравился. Настоящий мужик, не хлюпик. Когда в него стволом тыкали, он хорошо держался, а это не каждый сможет. Конечно, с этим информатором он прокололся. Но, скорее всего, это не предательство, его просто переиграли.

Тимохин побарабанил пальцами по столу, долил себе текилы.

– Кстати, а была у покойного своя служба безопасности? – поинтересовался Мангуст. – Не управляющий делами, а именно частная СБ. Он же, как я понял, был очень богат. Нам бы не помешало наладить контакт с его бывшими секьюрити.

– Я уже узнавал про это. – Лицо Тимохина исказила недовольная гримаса. – Ничего не получится. Его и его собственность в основном охраняли люди из одного местного охранного агентства, которым заправлял его друг. А после его смерти, разумеется, переносить свою дружбу на меня он не спешит. А официально контракт был на охрану Пабло, с его смертью он автоматически прервался.

– Понятно, – кивнул Мангуст. – Жаль.

– Мне-то уж как жаль! – язвительно сказал Тимохин. – Похоже, тут дела заворачиваются еще серьезнее, чем я предполагал. А я ведь и предполагал очень немало. Да, ты ведь еще не знаешь... Этот дон Себастьян оказался не так прост. Ну, или тот, кто его подталкивал, неважно.

– А что случилось? – поинтересовался Мангуст.

– Сейчас покажу. Ты испанский знаешь, значит, можешь прямо так посмотреть, без перевода, – Тимохин кивнул на стоящий в углу комнаты телевизор. – Даже записывать ничего не надо было, об этом сейчас во всех новостях...

Дверь в комнату резко распахнулась. Лицо Мангуста даже не дрогнуло – и ворвавшаяся девушка, разумеется, не поняла, что вилка, которую этот красивый мужик вертел в руках, легко могла оказаться у нее в горле.

– Ах, вот ты где! – визгливо воскликнула Света Тимохина, буравя отца яростным взглядом. – Опять?! Да?! Опять это началось?!

Выражение лица бизнесмена на пару секунд стало совершенно непередаваемым – словно обострилась старая болезнь, которую уже давно отчаялся вылечить, к которой привык, но которая во время очередного приступа терзает так, что небо кажется с овчинку. Впрочем, это были именно секунды – мгновения слабости. После этого лицо Тимохина посуровело.

– В чем дело? – строго спросил он. – Видишь же, я занят!

– Мне плевать! – Девушка подскочила к столу, оперлась руками о крышку, придвинула лицо вплотную к лицу отца. И заорала прямо ему в лицо: – Почему твои бараны снова лезут в мою жизнь?! Двадцать раз тебе говорила – куда хочу, туда и хожу. И с кем хочу!

– Мои бараны тебе трижды жизнь спасали, – спокойным голосом сказал Тимохин. Чувствовалось, что это показное спокойствие далось ему недешево.

– Два раза!

– А наркоту ты, значит, не считаешь?

– Я бы и сама бросила!

– Ладно, об этом мы сейчас спорить не будем. В чем сейчас дело? Конечно, я приказал Степану, чтобы он выделил людей для твоей охраны. Здесь чужая страна, и нам здесь не очень-то рады!