Александр Тамоников - Опасные обстоятельства

Капитан отошел немного в сторону и тут же доложил:

– Есть место для позиции снайпера.

– Хорошо!

В это время со стороны дома раздался слегка заглушенный мужской голос:

– Эй, осетины! У меня ваша баба и двое ее щенят! Если не хотите, чтобы я выбросил вам голову одного из щенков, пусть старший русского спецназа подойдет к воротам! Личную безопасность спецназовца гарантирую! И быстрее! У меня нет никакого желания до вечера сидеть здесь!

Багоев сплюнул на землю:

– Объявился, ублюдок. Наши дети для него щенки. Угрожает, тварь!

Тимохин сказал:

– Горец желает начать переговоры. Это уже неплохо, а на его вопли, Тимур, не обращай внимания. Уйти бандитам мы не дадим при любом раскладе.

– А если они убьют Беллу и ее детей?

Взгляд подполковника посуровел:

– Я сделаю все, чтобы этого не произошло, но если не удастся спасти заложников, то, клянусь, мы возьмем Горца с его подельником живьем и... отдадим жителям села. И пусть меня потом судят за самоуправство.

– Лучше освободить Беллу!

– Кто бы спорил, Тимур!

Радиостанция Тимохина пропищала сигналом вызова.

Александр ответил:

– «Орион» на связи!

– Это Крым! Слышал требование Горца? Ты оказался прав. Затребовал старшего российского спецназа!

– Так иди к воротам, выслушай его!

– Сделаю, у тебя-то как дела?

– Нормально! А что Феофанов?

– Приказал действовать по обстановке и обещал держать колонну правительственной комиссии в Цхинвали столько, сколько нам потребуется для снятия проблемы с заложниками. Кстати, прибыл Ханаев, он тебе нужен?

– Нет, мне Багоева хватает! Ты веди переговоры, акцию проведу я!

– Оставайся на связи!

– Конечно! Отбой!

Переведя станцию в режим приема сигналов, Тимохин обернулся к Шепелю:

– Занимай, Миша, позицию снайпера!

Капитан удивился:

– Не понял, а в дом ты один, что ли, пойдешь, командир?

– Меньше народу, меньше шума и суеты. Один. Или ты сомневаешься, что справлюсь с двумя отморозками?

– Да, нет! А какова моя задача?

– Она проста. Следить за выходом из дома. Не исключено, что Горец пошлет подельника прикрыть тыл. Вот и возьмешь его на прицел. Но обстрел, если возникнет необходимость только по моей команде!

– Понял! И все же, может, вдвоем пойдем? А на позицию Бирюкова посадим? Вдвоем веселее будет, командир?

– Нет! Делать, что приказано!

– Есть!

Шепель отошел к проему в стене, припал на колено, выставил на обломки камня бесшумную снайперскую винтовку «Винторез», прижался щекой к прикладу. Взял на прицел дверь пристройки.

Тимохин повернулся к Багоеву:

– Я сейчас перемахну через забор и добегу до кустов. Ты, Тимур, отсюда наведешь меня на прикрывающую вход в траншею плиту! Ясно?

– Ясно, подполковник!

Александр приставил к останкам забора автомат:

– Он мне не понадобится.

Снял пояс с гранатами, положил рядом с «ВАЛом»:

– Это тоже не пригодится!

Достал пистолет:

– А вот это будет самое то!

Передернул затворную раму ПМа, догнав патрон в патронник:

– Так! Я пошел!

Багоев проговорил:

– Удачи, подполковник!

Тимохин ответил:

– Все будет как надо.

И перемахнув через останки забора, бросился к полосе кустарника. Операция по освобождению заложников в южноосетинском селе началась.

Ворвавшись в часть дома Беллы Худаевой, бандиты оказались на кухне, справа от короткого коридора, заканчивающегося дверью. Там же находилась и хозяйка дома. Она вздрогнула, увидев вооруженных людей. Тот, что был старше, навел на Худаеву ствол автомата, приказал подельнику:

– Проверь жилую комнату!

Худаева бросила к двери. Но от удара прикладом Горца в живот женщина упала на пол, согнувшись пополам. Удар вызвал острую боль и сбил дыхание.

Горец приказал:

– Лежать, сучка! И не дергаться, если не хочешь, чтобы я покалечил тебя!

Сзади раздался голос Шахматова:

– Горец, здесь два пацаненка, малолетки. Похоже, близнецы. Их тоже на кухню тащить?

Дания ответил:

– Нет! Уложи щенков в кровать. Следи за ними!

– Понял!

Из комнаты донесся детский плач! Бандит обращался с детьми грубо и жестко, испугав мальчиков.

Женщина поднялась на колени:

– Кто бы вы ни были, прошу одного, не трогайте детей. Со мной можете делать что угодно, но... детей оставьте. Они же еще ничего не видели в этой жизни. Кроме войны.

Дания спросил:

– Как тебя зовут, женщина?

– Белла! Белла Худаева!

– Значит так, Белла! Ты с детьми – заложники. И ваша жизнь с этого момента будет зависеть от того, как поведут себя русские спецназовцы, что беспощадно расстреляли всех моих бойцов. Расстреляли тогда, когда вполне могли взять в плен. Но русские расстреляли их. Поэтому и я не стану жалеть кого-либо. Ни женщин, ни детей! Запомни, ты должна во всем подчиняться мне, а также следить за тем, чтобы не пищали твои детеныши! К сведению, детский крик очень раздражает меня. Не в твоих интересах, чтобы я нервничал.