Давид Гроссман - Кто-то,с кем можно бежать

Асаф молча слушал. У него пересохло во рту. Глубоко в сердце зазвенела боль.

- Здесь был один, Паганини его зовут, - мальчик говорил, будто сквозь сон, - он играл на скрипке. Играл, играл, пока у него в руках не взорвалась газовая горелка, и кончил играть. – Он надолго замолчал. Асаф боялся, что он заснул и больше ничего не скажет. Но мальчик снова заговорил, не открывая глаз: - И он, этот Паганини, видел её парень играть на гитаре на улице.

- А Паганини знаком с этим э... её парнем?

- Нет... не знакомы. Откуда? Но её парень очень хорошо играет, очень хорошо. Это сам Паганини сказал.

Асаф знал, что ему пока ещё нельзя думать о том, что он тут слышит, только запоминать. Забыть пока совсем об этом её парне, который так хорошо играет на гитаре.

Мальчик немного оживился. Опять попытался приподняться, и на мгновение ему это удалось:

- А когда он играть, этот парень, то там есть ещё много музыкантов. Вместе дают концерты, как артисты, прямо на улице. Как группа. И все маленькие, дети. Но это тоже немного мафия. Не знаю. Балаган... – Он перестал сопротивляться своей слабости и снова лёг, продолжая бормотать. – Я помнить её... – его голос терялся в сонных вздохах, - она маленькая... ничего не боится, одна пришла сюда, кричит, вставайте, вставайте, смотрите его фото...

Он слегка захрапел. Асаф ещё немного подождал. Осторожно, почти на цыпочках, вышел из развалин. Он всё ещё не разрешал себе думать или что-нибудь чувствовать. У неё есть друг, это нормально. Она его ищет. Наверно, бегает по всему городу и ищет его. Всё в порядке. Это совсем меня не касается. Я должен только вернуть ей собаку. Идём, Динка, пошли.

Но плечи его вдруг опустились, и весь его энтузиазм угас.

Нужно позвонить Носорогу, думал он, нехотя шагая за Динкой. Дело становилось слишком сложным. И он что-то говорил о мафии, Сергей. Какая мафия, откуда взялась мафия, я больше не могу заниматься этим один. Мне вообще не надо было в это влезать.

Дойдя до луга с высокими кустами фенхеля, Динка остановилась. Он снова увидел, как это происходит: как будто прозрачная бабочка запаха, летавшая в воздухе, опустилась вдруг на кончик её носа и опять взлетела, указывая ей путь в новом направлении.

Она резко повернула вправо, побежала, остановилась, посмотрела на Асафа с ожиданием, сильно замахала хвостом. Даже если бы она вдруг подняла плакат "Иди за мной", это не было бы яснее.

Извилистая дорога перешла в ровную тропинку из хорошо отёсанных камней. С двух сторон от неё росли гранатовые и лимонные деревья, смоковницы и большие кактусы, образующие живую изгородь. Вдоль тропинки струился маленький ручеёк, и это было красиво, и почти не верилось, что такая красота может существовать здесь, и что в нескольких метрах отсюда лежат двое ребят в груде мусора.

За кустами блеснул маленький бассейн, раскрытый, как добрый сине-зелёный глаз в солнечном свете. По его поверхности пробегала рябь, и вода была чиста и переливалась через края, стекая в ручей, мимо которого Асаф только что прошёл.

Динка посмотрела на него и радостно гавкнула. Посмотрела на него, на бассейн, на него и опять гавкнула.

Динка, сказал он, у меня сейчас нет сил угадывать. Тебе придётся объяснить.

Он шагнул на край бассейна, на гладкие камни, окружавшие его. Может быть, тут есть что-то, связанное с Тамар, подумал он. И вдруг испугался – может, Тамар там.

Осторожно заглянул. Страх рисовал ему ужасные вещи в глубине воды, на дне. Но там ничего не было, и никого.

Тогда он стал искать в кустах. Отодвигал ветки, смотрел везде. Нашёл два старых шприца, обрывки газеты, полотенце, гнилые арбузные корки. А Динка всё время бегает вокруг него, становится перед ним на задние лапы, путается под ногами, два раза чуть не столкнула его в бассейн, лает с непривычным восторгом и будто бы пытается вытащить его из навалившейся депрессии.

Он опустился перед ней на колени, и так они стояли нос к носу, она лает, а он протягивает руки, хватает её за голову и заглядывает в глаза с притворным отчаянием и кричит сквозь её лай, что, что, ну что же?

Она встряхнулась и высвободила голову из его рук, встала на край бассейна, посмотрела на Асафа, будто говоря, ну, если ты не понимаешь намёков – и прыгнула в воду.

Был сильный всплеск, он весь покрылся холодными брызгами. Динка погрузилась и сразу же вынырнула, её умная голова закружилась по воде, а под ней – тёмное, мокрое тело. Она плавала в маленьком бассейне сильными и торопливыми движениями, как плавают собаки, с обеспокоенным и сосредоточенным взглядом, будто это для них тяжёлая работа.