Валерий Горшков - Принц воров

— Я пообещал отпустить вас и не задерживать. А еще сообщил адрес, где удерживались ваша жена и сын. Это был самый большой риск с моей стороны, если вы понимаете, о чем я говорю… Червонец мог приехать на адрес, чтобы справиться о ваших близких, в любой момент. Обнаружив же там трупы Херувима и Мямли, а еще лучше — засаду, ему бы не пришлось долго задумываться над тем, кто в его банде лишний. Кроме того, сорвалась бы вся операция… Однако случайно встретить вас в следующей жизни и получить плевок в лицо за семью…

— Плевком, Ваня, вряд ли бы ты отделался! — Ярослав перешел на «ты» и сделал это вполне естественно.

— Да, понимаю. Поэтому я рискнул. И думаю, — Весников принял это обращение, сделал паузу, чтобы еще раз осмыслить то, что осмысливал вот уже сутки, — твоя жена и сын в безопасности. Основания верить в это есть, поскольку человек Шелестова запомнил каждое мое слово. Если не веришь, вернись к дороге и посмотри на результат реализации этой информации. Получается, что человек запомнил все, в том числе и адрес.

— Назови мне адрес, — машинально попросил Корсак.

— Тебе это ни к чему.

— Не понял, — напряженно сказал Слава.

— Сейчас там наверняка люди из моего ведомства. Горишь желанием оказаться там, откуда я тебя своими руками вытащил две недели назад, — ради бога!.. Рассветная, 15, квартира 26. Иди туда и констатируй своим появлением факт того, что тебе известен адрес конспиративной квартиры одиозного бандита Святого. А потом объясняй тупому следователю в подвале на Литейном, что зашел туда случайно. Хотя… Кто тебя вообще слушать будет? Ты же враг народа, выскользнувший из рук правосудия и лишивший жизни сотрудников милиции. — Выждав с минуту, Весников уже миролюбиво поинтересовался: — Как думаешь, Ярослав Михайлович, Червонца взяли?

— Спрашиваешь, чтобы душу успокоить? — Покусав губу, Ярослав с тревогой и разочарованием понял, что Червонец если и ушел, то ушел другой дорогой. — Не получится, Весников. Если он попал в переплет у дороги, то его могли в равной степени вероятности как убить, так и задержать. Если же он ушел… — Слава повернул к сыщику лицо, на котором блуждала виноватая улыбка. — Если он ушел, то он ушел, обманув нас. Помня, что самое надежное место ночью под фонарем, то есть мимо этого леска по открытой местности, он ушел лесом. Он точно знает, что там я ждать его не стану.

Поднявшись с земли, Корсак протянул Крюку руку:

— Спасибо за все, майор. Буду жив — сочтемся. Жизнь — это такая сволочь, Иван Никитович, что тебе, может статься, уже завтра может понадобиться помощь.

Весников дотянулся, но не пожал руку, а хлопнул по ней ладонью.

— Двигай, капитан. Да только оставь мне этот долбаный «браунинг».

— Что так? — удивился Слава, наблюдая, как майор вытягивает из-за брючного ремня «парабеллум».

— Из этой дамской штучки Гусь два месяца назад застрелил участкового на Васильевском острове, старшину Харитонова. Пулю уже давно отсмотрели в криминалистическом отделе, так что не наживай себе лишних проблем с вещественными доказательствами. Надо будет моим начальникам тебя прижучить — повиснет на тебе во всей красе труп старшины милиции и его жены. Захочешь, не отвертишься. Словом, «браунинг» оставь, «парабеллум» возьми.

Подумав, Ярослав принял из рук майора пистолет, но «браунинг» не отдал. «Если меня возьмут твои начальники, мне старшиной меньше — старшиной больше…»

— Как знаешь.

Осень припустила холоду, ветер осмелел. Такой холодной ночи Корсак не помнил за все годы жизни в Питере. А быть может, он просто не замечал этих холодов. Подняв воротник куртки и вжав голову в плечи, он углубился в лес и шел им, бесконечным, до самого рассвета. Когда звезды стали тускнеть, а на оголившихся за последние две недели ветвях появился иней, он еще раз сверился с Полярной звездой и взял курс на Ленинград. Кольцо окружения, если таковое и было выставлено Шелестовым, осталось за его спиной. Окружать всю страну из-за одной недобитой банды никто не станет. Сейчас до Псковской области ближе, чем до северной столицы. И тут главное не перестараться, поскольку в Пскове своих Червонцев тоже хватает. Как и Араповых-Весниковых с Корсаками и Шелестовыми. Из одного котла выползешь — окажешься в другом. Лохом без козырей при чужой раздаче.

Все утро следующего дня Шелестов не отходил от телефона. После того как спецгруппа уничтожила банду на пустынной дороге, среди убитых не оказалось ни Ярослава, ни человека, которого он послал для контакта. Полковник понимал, насколько трудно переоценить объем информации, который тот передал в военную разведку. Радость от удачи была двойной. Во-первых, появилась возможность помочь Корсаку, снова, как уже бывало не раз, и не по его вине, оказавшемуся в тяжелом положении, и, во-вторых, ведомство Шелестова, на которое была возложена задача по организации перевозки денег в связи с грядущей денежной реформой, не сплошало и не подвело. Если бы не своевременное вмешательство в процесс Корсака, Шелестов оказался бы просто в безвыходном положении. Как и всякий разведчик, он, конечно, знал, что безвыходных положений не бывает, однако время, в которое он работал для страны, уверяло его в том, что в этой стране безвыходных, тупиковых ситуаций не счесть. Ситуация тем сложнее, чем больше у тебя врагов. И тем опаснее, чем выше статус твоих противников. Зная возможности Берии и его приспешников, полковник отдавал себе отчет в том, где бы он сейчас находился и каков был бы его статус, если бы грузовик, имеющий начинку почти в миллиард советских рублей, оказался в руках бандитов.