Лев Пучков - Рекруты удачи

— Извини, брат, — придется тебя связать. Ты у нас опытный, мало ли… Ну-ка, ручки за спину!

— Неудобно — за спину, — давя в себе ненависть, пробормотал Руслан. — Резко тормозить будешь — как держаться?

— Я не буду — резко, — пообещал Вася. — Мы по едем плавно и спокойно. Руки, я сказал!

Спеленав Руслана, мы покатили дальше. На улице было спокойно, никто не обращал на нас внимания. Сердечко мое притаилось в груди, желая радостно помчаться вскачь, но пока что сомневаясь — осталось тут всего ничего, выехать за село, но…

За село мы выехали, но не так далеко, как хотелось бы. Едва миновали околицу, в бардачке зашипела рация и начала тревожно задавать вопросы по-чеченски… голосом Абая!

— Надо было обыскать тачку. — Вася раскрыл «бардачок» — там лежал «Кенвуд», точно такой же, как и у нас. — Ну и что теперь?

— Старый знакомый! — Я потянулся вперед, взял рацию и преувеличенно бодро воскликнул:

— Салам, Абай! Это Костя Воронцов. Мы тут с Рустиком прогуляться решили. Так вы того… не дуркуйте, дайте нам спокойно проехать. А то у нас тут гранат немерено, да и бомбочка с сюрпризом имеется…

— Стой! — удивительно ровным голосом скомандовал Абай — вот выдержка у парня! — Мы не знаем, точно Руслан у вас или вы брешете. Не получим подтверждения — огонь на поражение. Стой, я сказал!

— Вот же бляха-муха… — Вася остановил машину. — Мы тут — как в тире! Дай ему, пусть скажет.

— Держи. — Я нажал манипулятор и поднес рацию к лицу Руслана. — Подтверди.

Руслан быстро затараторил по-чеченски. Судя по тону, ничего он там не злоумышлял — просто транслировал ситуацию. Я отпустил манипулятор, ожидая ответа Абая. Тот думал несколько секунд, затем выдал что-то на родном — тем же ровным тоном. Поди, пойми, что сказал! Нет, надо, надо учить язык! Этак и опростоволоситься недолго…

Руслан выслушал ответ, кивнул и тихо произнес:

— Иншалла…

Вот это я понял — это мы в курсе. Тон нашего пленника мне отчего-то вдруг не понравился.

— Что он сказал?

— Езжайте спокойно! — ответил Абай за Руслана. — Если с ним что-то случится — я вас на части порежу. Если до Тыгой вы его не отпустите — то же самое. Все, Костя — увидимся….

— Да не обязательно, — буркнул я, укладывая станцию на место. — Как-нибудь и так обойдусь… Все, Вася, поехали…

Когда мы отъехали от места остановки метров на триста, Руслан покосился на спидометр, покачал головой и с убитым видом посоветовал:

— Надо быстрее.

— Дорога плохая. — Вася подозрительно покосился на пленника. — Ты хочешь что-то сказать?

— Он нас не выпустит. — Руслан опять покачал головой и обернулся ко мне. — Ты ему важнее, чем я. Он сказал мне — будь готов. Руки развяжите…

— Да, все бросили и пошли развязывать ему руки! — Вася тотчас же прибавил газу и бодро заявил:

— Не ссы, прорвемся!

И, в общем, был он почти прав — мы миновали то самое удобное для засады место и приближались к повороту налево. Сейчас за поворот — и вжарим по прямой до самого Тыгой!

— Держись, — скомандовал Вася, на приличной скорости вгоняя «Ниву» в петлю поворота. — Сейчас…

Чп-пок!!! — снаружи что-то громко лопнуло. «Нива» резко осела на ступицу правого переднего колеса, и ее понесло вбок. Как в замедленной съемке, я увидел через тонированное стекло надвигающиеся кусты правой обочины, почему-то уходившие вверх — неведомая сила неудержимо тащила машину боком, ветки толстели на глазах…

Бултых!!! — увы, недолго это таскание продолжалось — мы достигли края обочины, машина окончательно накренилась… Мир вокруг померк и начал кувыркаться, больно бия по башке проминающимся потолком «Нивы» и противно хрустя осыпающимися стеклами…

— Давай!!! — услышал я как будто откуда-то со стороны. — Ну давай, ты же тяжелый, гад! Не вытянуть мне…

Я помотал головой — панорама постепенно обретала ясность, но приходить в статичное положение пока что не желала. Она на боку была, эта вредоносная панорама!

«Нива» лежала на боку, я торчал в салоне, а Вася снаружи пытался вытянуть меня через разбитое заднее окно. Руслан, скрючившись, уткнулся головой в переднюю покореженную стойку и признаков жизни не подавал. Голова его была вся в крови, связанные за спиной руки немо обвиняли нас в преднамеренном убийстве.

— Давай же!

Я с грехом пополам вылез, помотал головой, окончательно приходя в себя и прислушиваясь к своим ощущениям. Ощущения были — конец света. Башка гудела, как соборный колокол в день поминовения, локти отдавали в мозг острой болью, мучительно тянуло правое предплечье… Каждый позвонок, казалось, жил отдельной жизнью… Но я был цел! Так же, впрочем, как и изрезанный в кровь Вася.