Сергей Самаров: Летальный кредит

— Я ни разу не делал этого, эмир… — Омахан то ли паузу взял, раздумывая, то ли ждал, когда эмир откажется от своей затеи, но Малик паузу поддержал. И отказаться сапер джамаата не посмел. Ведь Малик платил деньги за его обучение, когда приезжал этот американский специалист и проводил занятия по минному делу. И потому, считал Омахан, Малик вправе спрашивать с него все, что касается обязанностей сапера. — Но я попробую. Думаю, серьезных проблем возникнуть не должно.

— Главное, не допустить ошибку и не стать неудачником. Как говорил твой учитель: сапер-неудачник — это собирательный образ. А у нас не будет времени собирать тебя по кускам, которые неизвестно куда разлетятся. Постарайся сам о себе позаботиться и нас обеспечь взрывным устройством. Даже тремя. Из каждой гранаты по одному. Только выполняй свою работу не в лагере. Отойди за холм. Эльдар, отдай рюкзак Омахану.

Для богатыря вес рюкзака был не в тягость, тем не менее он не без удовольствия сбросил с плеч лямки и аккуратно приставил рюкзак к камню в стороне от печки.

— Прямо сейчас заняться? Или после завтрака?

— Зачем тратить на тебя завтрак, если ты рискуешь взорваться, — мрачно пошутил только что поднявшийся Абдул-Керим.

Разведчик любил такие грубые шутки и даже сам иногда им улыбался. Больше никто не смеялся. Омахан ждал ответа эмира.

— Смотри сам, как тебе удобнее, — сказал Малик.

— Тогда я сначала позавтракаю… — Омахан почти торжествующе посмотрел на мрачного Абдул-Керима.

Сразу после завтрака, когда эмир послал Данияла сменить на холме Хасбулата и Хасбулат вернулся до того, как он сел завтракать, эмир подозвал его и Абдул-Керима как своих самых опытных и решительных моджахедов, чтобы посоветоваться.

— Хасбулат, ты помнишь, где в райотделе полиции стоял гранатомет? — поинтересовался эмир, глядя в небо, где снова пролетела ворона. И опять крыльями скрипела, как ветряная мельница.

— Конечно, эмир. Я же говорил…

— Его необходимо добыть. Хорошо бы еще несколько гранат к нему, но это уже как получится. Главное, чтобы гранатомет был в джамаате к сегодняшней ночи. Заряженый. Крайний срок — к утру. Чтобы я знал, на что могу рассчитывать.

— Если очень надо, значит, добудем.

— Я думаю, в райотдел лучше всего пожаловать вечером. Тогда там меньше ментов будет, никто не помешает.

— После прошлого нападения по окончании рабочего дня менты настороже. Наверняка дверь закрывают на ключ и запускают внутрь под стволами автоматов дежурного наряда. Нахрапом их вечером не взять. А днем никто наглости не ожидает, — рассудил Абдул-Керим. — Если ты, эмир, дашь мне попользоваться своим пистолетом, я добуду гранатомет. Мы добудем. Я даже уже знаю как…

— Как?

— С Эльдаром. Пусть он мне нос расквасит, я к ментам побегу, а он за мной погонится. В этом случае обязательно запустят. А там уж я пистолетом отработаю по полной программе. И пусть мне никто на дороге не встает. А Хасбулат на машине подстрахует.

— На какой машине? — спросил эмир.

— Там же, в селе, и машину найдем. Помнится, там даже такси водятся. Частники на крышу ставят вывеску с шашечками и считают себя таксистами. Вот такую машину и остановим. Под автоматным стволом ни один таксист дергаться не станет. А если станет, без него справимся. Хасбулат у нас любую машину водит как Шумахер.

— Я понял. Только машину лучше бы сюда подогнать, реквизировать у таксиста, а его самого… Сам понимаешь. Приехать сюда. Автомобиль где-нибудь поблизости спрятать, чтобы утром мы смогли уехать на нем. И желательно, чтобы машина побольше была. Впрочем, всемером мы в любой машине поместимся. В тесноте, да не в обиде…

— Пистолет… — протянул руку АбдулКерим.

Эмир с заметной неохотой полез в рюкзак и вытащил оттуда пистолет «Вальтер PP Super» с глушителем  [25] Пистолет Walther PP Super — так называемый полицейский пистолет калибра 9х18 миллиметров. Выпускался в Германии после Второй мировой войны. Хотя назывался полицейским пистолетом, но полиции не требовалось оружие с глушителями, а этот пистолет выпускался для нужд германских спецслужб. и запасную обойму к нему. Вложил в ладонь разведчику.

— Вернуть не забудь. Это память, а не игрушка. И попусту патроны постарайся не тратить. В потолок стрелять не надо. Глушитель не позволит произвести впечатление.

Эмир Малик так часто говорил своим бойцам, что этот пистолет для него — память, что никто уже в это не верил, потому что Малик никогда не говорил о том, что это за память, хотя обычно он бывал откровенным и мог поделиться воспоминаниями.