Александр Маркьянов - Слепящая тьма [СИ]

Остальные занимались похищениями людей. Этот бизнес в Ичкерии был поставлен воистину на промышленную основу. Практически в каждом доме был либо зиндан, либо подвал, оборудованный для содержания рабов. В похищения были замешаны целые тейпы, практиковалось разделение труда. Одни чеченцы, живущие в Русне, выискивали тех, кого можно похитить и потребовать выкуп — стандартный торг начинался с одного миллиона долларов США. Другие непосредственно похищали и перевозили людей — курсировали специальные машины, переоборудованные под тайную перевозку похищенных. Третьи содержали похищенных в Чечне и организовывали получение выкупа. Если выкуп получить не удавалось — похищенному либо отрубали голову, либо продавали на рынке как раба. Часто похищали молодых девушек — у любого уважающего себя полевого командира был гарем из "русский бляд", с которыми можно было делать все что угодно. Как впрочем, и с рабами. Русских за людей не считали.

Но и в этом бизнесе места хватало не всем. Львиная доля средств за похищенных доставалась нескольких крупным организованным группировкам. Остальные были вынуждены перебиваться по мелочам (например передерживать похищенных на несколько дней за поденную небольшую плату). Не имея инфраструктуры для выслеживания и похищения людей в крупных городах России, они были вынуждены шариться по приграничью…

Так и получилось. Перейдя границу, группа чеченских боевиков решила похитить несколько русских подростков, чтобы продать на базаре. Тихо сделать не удалось — завязался бой. Но казаки этот бой проиграли — с ружьями против автоматов и пулеметов. Захватив девять заложников, банда с боем отошла вглубь Ичкерии.

И тогда майор Никонов совершил должностное преступление. Узнав, что казаки на сходе решили идти в Чечню и отбивать похищенных детей, он выкрал из оружейной комнаты своей части оружие и боеприпасы, собрал боевую группу — из казаков, прошедших Афганистан и другие горячие точки и сам пошел в Чечню. Сначала все шло нормально — пройдя по территории Чечни больше шестидесяти километров, они вышли к селу, откуда приходила банда, и в ходе короткого, но жестокого боя отбили заложников. Восьмерых — один из похищенных пацанов бросился на эмира, когда тот отбирал из похищенных девушек наложницу для себя — и ему отрубили голову. Впрочем, и сам эмир после этого не прожил и двух суток…

А вот дальше — начался ад. Бандформирования из соседних сел вышли на перехват, стремясь отрезать казаков от границы. Тихо уйти было нереально, заложники тормозили продвижение группы. Кто-то должен был остаться, прикрыть отход казаков. И майор Никонов остался…

Бой продолжался долго — одного против двух сотен. Грамотно выбирая позиции, прикрываясь валунами, которые не брал даже РПГ, майор Никонов из снайперской винтовки положил больше тридцати боевиков. Живым он сдаваться не собирался — если бы не близкий разрыв Шмеля, тяжело контузивший его, живым бы его не взяли…

На месте его не убили. Слишком много он убил чеченцев в своем последнем бою, чтобы просто отрубить ему голову. Среди боевиков оказался один, который опознал его. Во время чеченской войны шура моджахедов приговорила его к смерти — а это значило, что на месте его убить было нельзя. Нужно было организовать шариатский суд, чтобы все чеченцы видели, какой смертью подохнет русист. Немного подумав, Муса Бабаев, эмир который и захватил Никонова решил подарить его бригадному генералу Ходжиеву, которому он был по другим делам должен…

Когда его бросили в зиндан, первым делом он огляделся. Нет, не выбраться. Гладкие бетонные стены, высота больше двух метров, сверху лежит крышка из толстой стали, наверное, еще сверху положили что-нибудь тяжелое. Седой молча сел, поджал под себя ноги по-турецки и стал ждать утра…

Крышка поехала в сторону, когда было два часа ночи, Седой уже засыпал. Сначала ему показалось, что это всего лишь сон, который исчезнет, как мимолетный утренний туман. Но, подняв глаза и увидев в круглом лазе зиндана одиноко мерцающую в небе звезду, он вдруг понял — не сон!

— Русский! Ты слышишь меня, русский? — шепот сверху показался Седому громким, словно грохот орудий…

— Слышу! — прошептал Седой, терять ему было уже нечего.

— Дай руку!

Седой протянул вверх руку и тут же почувствовал, как кто-то невидимый в темноте схватил ее и с силой рванул наверх. Все происходило в полной тишине, лишь едва слышно было дыхание двух людей…