Сергей Зверев - Бастион - война уже началась

– Переиначим, – капитан сложил руки на столе, как прилежный ученик – на парте, и подался вперед. – На седьмой день своих «скитаний» вы переправились на лодке через Черноярку, вплавь пересекли Сузур и углубились в лес в направлении на базу. Я не спрашиваю, с чем связаны ваши столь запутанные перемещения по тамошнему ландшафту. Готов поверить, что это самая короткая дорога. Я спрашиваю: кто был ваш сообщник – ваше загадочное «прикрытие», – указавший тропу через Усть-Каир и привязавший веревочную лестницу? Подумайте. Только не говорите, что это были вы.

Молчание било по ушам. Секундная стрелка на часах капитана дергалась, как истеричная женщина, отмеряя бессмысленное время.

– Один местный житель, – выдавил он.

– Какой житель? – охотно отозвался капитан.

Опять воцарилась тишина. Где-то далеко, на улице, возможно, из окна казармы доносился нестареющий хит. «Не играй мне свой рок-н-ролл…» – хрипато умолял неувядающий Крис Норман.

«Они убьют тебя, – догадался арестант. – Не будет тебе никакой больницы, не будет вербовки. А будут несколько вопросов – и темный коридор. И – мама не горюй… Или – нет? Думай, тыква, думай…»

– Я устал, – выдавил он.

Капитан сделал неопределенный жест плечами:

– Все устали.

– Я могу подумать до завтра? – угрюмо молвил арестант.

Действительно – ни врать, ни говорить правду сил уже не было. Очевидно, капитан понял его терзания. Не стал вставать в позу и добивать. Вызвал охрану, насмешливо проводил взглядом удаляющуюся понурую фигуру и взялся за ручку. Стал размашисто писать.

На пересечении улиц Омской и Семнадцатого года прямым углом на вокзал стоит типовая девятиэтажка. Если войти во двор и по любой стороне угла дойти до ее окончания, а потом развернуться по астролябии на сто тридцать пять градусов и вдарить по биссектрисе, то за детским садиком и малопосещаемым сквериком можно обнаружить (если приглядеться) аккуратный двухэтажный особнячок с резными ставенками. Никакой вывески там нет, и дверь всегда закрыта. И тополя растут такие зеленые и густые, что закрывают дом – словно маскировочная сеть – пушку. Я, между прочим, когда-то пару раз здесь ходила, ну так, чисто скоротать дорогу, и все не могла взять в толк – что это такое? Институт, что ли, секретный? Но теперь мне объяснили: это ведомственная гостиница. «Какого такого ведомства?» – спросила я. «Компетентного», – ответили мне. «Знаете что, – сказала я, – в этой стране компетентных ведомств – как собак нерезаных, и если верить телевизору, ни одно из них ни в чем не компетентно. А мы (Дина Александровна) существуем пока что в единственном числе, и было бы очень жалко…» – «Знаете, Дина Александровна, – поскрипывая зубами, прервали меня «компетентные» органы, – во-первых, жалко у пчелки, а во-вторых, ничего более безопасного мы вам предложить не можем, да и ни к чему. Если ваша голова пустая, как бамбук, то мы в этом не виноваты. Вам десятки раз говорено – опасность миновала. Вы можете спокойно жить дома (ну подумаешь, пару раз вздрогнете). Но вы не верите и требуете невозможного, заявляя о каких-то безумных ветеранских льготах. Если отказываетесь, дело ваше. Так и скажите. Иного предложения не будет». – «А ваша дачка охраняется?» – с подозрением поинтересовалась я. «Конечно, – ответили мне. – Взвода автоматчиков вам хватит?»

Господи, вот так всегда. Законы святы, но исполнители лихие супостаты. Я не решилась сказать свое решительное «ноу!» и стала паковать вещи. Ведь я такая барахольщица. А когда выгружала все эти авоськи-нихренаськи из машины, безбровый шофер смотрел на меня взглядом рыбы, и хоть бы что в нем дрогнуло.

– У вас какое звание? – отдуваясь, спросила я, выставляя на асфальт последнюю сумку.

– Генерал, – ответил он. И уехал.

Пятизвездочный, блин… Я самостоятельно перетащила багаж в вестибюль – в такой большой и шикарный. Метра два на полтора. Там не то что взвода автоматчиков – вахтера элементарного не было. Тишина царила, как в райкоме, из которого все поголовно ушли на фронт. Хотя пахло табаком. Не благовонным, вроде «Беломора». Кто-то до меня усиленно старался. Или здесь всегда так?

В общем, взяли меня на арапа. Расточая в пространство вечернюю хулу, я поднялась на второй этаж. Дверь под номером шесть нашлась сразу – их там всего-то было шесть. Я открыла ключом и вошла. Стала жить.

Оказалось, что нормальный гостиничный номер. Даже с телефоном (обалдеть…). Мягкие шторки, обои в розочку, кушетка со скрипом, полумрачок. Плиточка. Отдельной комнатой – туалетик с ванной. Унитазик цвета божьей коровки. Очень мило и автономно.