Анатолий Сарычев - Без шума и пыли

– Это банк? – спросил бодрый голос Ларисы.

– Нет, крематорий! – буркнул в ответ Филарет и снова провалился в сон.

– Хорош спать! У нас тут такое в городе творится, а он спит! – прошипел на ухо знакомый голос.

Встрепенувшись, Филарет обнаружил за собой полковника ФСБ Федотова.

– Что случилось? – потянувшись всем телом, спросил Филарет, немного повернувшись в сторону полковника, который сидел сзади.

– Давай выйдем, покурим и поговорим, – предложил Федотов.

На трибуне тем временем выступал главный врач областной больницы Славин, лысый, рыхлый мужчина лет шестидесяти. Последнее, что слышал Филарет, была фраза о затянувшемся капитальном ремонте второго корпуса.

Часы над входной дверью показывали десять часов сорок пять минут.

– Секундочку, подождите! – попросил Филарет, заходя в туалетную кабинку.

Набрав на мобильном телефоне номер Ларисы, быстро сказал, не давая вставить слово:

– Это банк или крематорий? Процесс пошел!

И сразу же нажал кнопку отбоя.

Вытащив из внутреннего кармана радиопередатчик, Филарет нажал кнопку и, увидев, что загорелась красная лампочка, облегченно вздохнул. Вентилятор в банке включился. За время своей работы он должен был высосать все деньги со стола.

Опустил радиопередатчик в унитаз и дернул за ручку слива воды.

Булькнув, миниатюрный передатчик исчез.

Спустив еще раз воду, Филарет вышел из кабинки и, не обращая никакого внимания на полковника, умылся. Вытер носовым платком лицо, встал перед воздушным полотенцем и стал сушить руки, потряхивая ими.

– Ты сильно оборзел за последнее время! Может, тебя арестовать на недельку? – негромко спросил полковник, едва сдерживая раздражение.

– За что вы собрались меня арестовывать? – вопросом на вопрос ответил Филарет, стряхивая капли воды с пиджака.

– Был бы человек, а статья найдется! – обрадовал полковник своего внештатного сотрудника. – Странный ты сегодня, смелый и какой-то напряженный, – заметил полковник, внимательно всматриваясь в Филарета.

– Обычный, как всегда.

– Ты думаешь, если сдал нам склад со взрывчаткой, то можешь мне хамить? Я тебя в порошок сотру! Ты отсюда не выйдешь!

– Из туалета или из здания? – поинтересовался Филарет, внимательно рассматривая своего собеседника.

– Из туалета, допустим, ты выйдешь, а из здания навряд ли, – объяснил полковник, доставая из кармана мобильный телефон.

– Ну вот теперь, как говорили коммунисты, звериное лицо империализма показало свою истинную сущность!

– Я не понимаю тебя! Его арестовывают, а он говорит загадки! – воскликнул полковник, не нажимая на зеленую кнопку вызова мобильного телефона.

– Как только на меня наехал лобастый в кабинете, я сразу понял, что этим все и закончится. Запись, которую я сделал в кабинете начальника управления, на крыше театра, уже далеко отсюда. Если я сегодня не выйду на связь, то ее опубликуют в американских и английских газетах. Представляешь, какие заголовки выйдут?

«ФСБ крышует террористов! Совместно с чеченцами ФСБ организует взрывы на заводе в крупном городе! Срыв приезда президента!»

– Ты этого не докажешь! – прошипел полковник, меняясь в лице.

– Не буду я ничего доказывать! Это сделают работники прокуратуры или еще кто-нибудь!

– Что же делать? – несколько придя в себя, спросил полковник.

– Не трогай меня, и все будет хорошо. В городе все будет тихо, как на кладбище.

– Тихо уже не будет! Утром был взрыв на заводе, и сейчас там все наши сидят, мины ищут. Город весь оцеплен войсками. Никого в город не впускают и не выпускают. Ввели негласное военное положение. Еле выпросил одного оперативника, чтобы тебя арестовать.

– Как ты меня нашел здесь?

– Позвонил в твою контору, и мне сказали, что ты будешь на этом совещании в мэрии. Пришел, а ты спишь без задних ног.

– Давай арестовывай, – протянул руки вперед Филарет.

– А как с публикацией? – поинтересовался полковник.

– В понедельник, а может, и в воскресенье выйдет статья. Товарищ обещал. Он в Австралию свалил на постоянное место жительства, я ему и скинул файл с записью. Файл самораспаковывающийся. В воскресенье утром раскроется, а дальше будет такой скандал, после которого тебе лучше застрелиться сразу из трех пистолетов.

– Почему сразу из трех? – переспросил Федотов, меняясь в лице.

– Для надежности. Из одного можно промахнуться, из двух рука дрогнет, а из трех наверняка, чтобы не одна самая лучшая медицина не могла оживить. Я только одного не могу понять: за что меня так подставили? Никому вреда не делал, не лез ни во что, приносил только пользу.