Сергей Зверев - Пираты. «Скат» принимает вызов

Бородатый ушел в отсек к акустику и долго не возвращался – наверное, слушали вместе звуки с поверхности и ждали ухода военных кораблей. Корнеев, от нечего делать, рассматривал экипаж, который находился на ходовом мостике. Парочка арабов, несколько малайцев. Когда его спускали в субмарину, то он еще видел двух или трех китайцев. Интернациональный экипаж, с усмешкой подумал Корнеев, действительно – международная преступность. У него болел ушибленный во время бомбежки локоть, и очень хотелось пить. Кажется, здесь становится душновато, решил Дмитрий Сергеевич, долго лодку держать не смогут в погруженном состоянии. Вряд ли здесь установлены мощные поглотители углекислоты, как на современных субмаринах. Можно и добавлять жидкий кислород, но так недолго и отравиться. Корнеев решил не тратить силы и, откинувшись спиной на переборку, закрыл глаза. Дышать он стал спокойно и размеренно, чтобы легкие его постепенно насыщались, тем самым оттягивая момент наступления кислородного голодания. А оно наступит скоро, решил Дмитрий Сергеевич. Только бы корабли наверху ушли.

– Андрей Петрович! – закричал Горбачев. – Сигнал слабеет.

– Как слабеет? – не понял Торин и бросился к Николаю.

Яркая точка на экране исчезла до того, как он успел подбежать. Торин с непониманием посмотрел на Горбачева.

– Все, – констатировал тот в ответ на немой вопрос, – нет сигнала.

– Коля, что могло произойти? – потребовал ответа Торин, вцепившись в плечо Николая.

– Не понимаю, – ответил тот испуганно. Такого лица он никогда у шефа не видел.

– Думай, – приказал Торин, – мог маяк выйти из строя. Как сигнал ведет себя при этом?

На лице шефа Горбачев увидел столько боли и отчаяния, что сам поддался этому чувству. Наконец собрался с мыслями.

– Если он выключился по какой-то причине, то сигнал пропадет мгновенно.

– А здесь как было? – снова потребовал Торин.

– Он начал тускнеть, как будто ослабевая. В течение секунд тридцати пропадал медленно.

– Если маяк отцепился от корпуса, картина такая же была бы?

– Да, наверное, – согласился Горбачев, – через водную толщу он может и не пройти. Если маяк погрузился слишком глубоко, то мог постепенно и погаснуть.

– Значит, или маяк, или вся лодка, – подвел итог Торин и обессиленно сел рядом с Горбачевым.

– Андрей Петрович, – неожиданно подал голос Доронин, – отвалившийся маяк погружается быстрее, чем подбитая лодка. Скорее всего – маяк.

– Будем надеяться, – проговорил Торин задумчиво, но затем снова прикрикнул на своих помощников: – Хватит копаться! Заканчивать сборы и всем в катер. Пять минут на завершение сборов.

Катер несся вдоль побережья минут тридцать, а затем круто повернул в океан. На данном этапе задачей номер один было удачно проскочить в нейтральные воды от берегов Малайзии. Нагруженное оружием и боевым снаряжением судно вызовет у полиции, останови она катер, столько интересных вопросов, отвечать на которые придется очень долго. Смогут ли помочь Трещев и Махтаров? Возможно, что и смогут, но лучше не рисковать и надеяться на скорость и маневренность своего катера.

– Поворачиваем, Андрей Петрович? – спросил Доронин. – Два часа, как проскочили двенадцатимильную зону.

– Хорошо, поворачивай. Курс 45 градусов, на Андаманские острова, потом пройдем берегами Мьянмы и на запад. В Мьянме постараемся дозаправиться.

Неожиданно у Торина зазвонил мобильный телефон. Звонил Трещев.

– Андрей Петрович, у нас неприятные известия. Мы с Махтаровым сделали все, что могли, но военные предприняли попытку утопить пиратскую субмарину.

Торин молчал. Сбылись его самые худшие опасения – Корнеев погиб вместе с подводной лодкой.

– Вы слышите, Андрей Петрович? – переспросил Трещев.

– Да, я слышу, – ответил Торин ровным голосом, – подробности?

– Особенных подробностей никаких – нас на борт не взяли, сославшись, что это военная операция. При мне по рации доложили в штаб, что лодка потоплена. Моряки зафиксировали всплывшие на поверхность деревянные элементы оснащения субмарины и пятно солярки на поверхности. Шум винтов перестал фиксироваться акустиками после прекращения бомбометания. И я сразу же вам позвонил.

– Что-что? – переспросил Торин. – Когда все это произошло?

– Тридцать минут назад, не больше.

– Координаты этой точки?

Когда Трещев продиктовал координаты места, где была затоплена лодка, Торин все понял. Шанс оставался. Доронин вопросительно уставился на шефа, а из каюты высунулись заспанные Горбачев, Привалов и Веденеева, услышавшие телефонные переговоры.