Сергей Зверев - Лимит надежды не исчерпан

– То есть как это домой? – вскочил со своего места Элисон. – А наша операция? – Похоже, на этот раз ему изменило его спокойствие и внешнее безразличие ко всему происходящему вокруг. Он явно занервничал.

– Если вы еще не поняли, то я скажу вам, что наша операция провалилась. Русские уже наверняка выслали группы перекрыть все проходы через горы. Они ведь тоже не дураки и понимают, где мы можем проскочить с этой штукой. Нас возьмут, как только мы перейдем границу, – жестко сказал Джонс.

– Но вы не понимаете! Это не просто рядовая акция, это дело государственной важности. Проведена серьезная подготовительная работа. Вовлечено много людей. Мы не может просто так отказаться от этой операции! Слишком много серьезных людей заинтересованы в ее проведении, – протестовал Элисон.

– И эти люди скажут вам большое спасибо, когда русские покажут на весь мир задержанных на своей территории американских военных и «Медузу» в придачу, – ехидно ответил Джонс.

– А уж как будут рады сами русские! Вывалять Америку в дерьме, да еще и заполучить нашу новейшую разработку… Они просто расцелуют вас в задницу, мистер Элисон, – добавил Андерс.

– Но… – попытался было возразить Элисон.

– Никаких «но», – резко перебил его Джонс. – Я не поведу своих людей в ловушку.

– Подождите, подождите, – взволнованно забормотал Ганидзе. – Мы же не можем быть так уверены, что это действительно русские. Это только ваше предположение. Может, эта Сьюзан просто не числится в картотеке посольства. Мы должны проверить ее через нашу иммиграционную службу.

– Ну так проверьте, – бросил Джонс.

– И потом, – продолжил Ганидзе, – Клиффорд ведь не знает, как мы попадем в Россию, не так ли?

– Не знает, – ответил Джонс. – Вот только у нас не так много вариантов, как протащить «Медузу» в Россию. Всего один. И я думаю, им не составит труда догадаться, где мы можем пройти. Я не сомневаюсь, что при желании они смогут перекрыть все горные тропы из Грузии в Чечню.

– И потом, раз они знают, где мы, то наверняка кто-то из их агентов держит санаторий под наблюдением. Им даже искать нас не придется, – снова встрял Андерс.

– И все же, полковник, я прошу вас не торопиться. В словах Ганидзе есть смысл, – уже более решительно произнес Элисон. – Мы должны тщательно все проверить, прежде чем отказываться от проведения такой важной операции.

– Проверяйте, – мрачно ответил ему Джонс. – Но если вы не представите убедительных доказательств, что русские даже не подозревают об операции, я не поведу туда своих людей.

– Ну, это не вам решать, – многозначительно произнес Элисон.

При этих словах Джонс смерил его холодным взглядом. Похоже, зловредный урод опять собирается протолкнуть свой вариант через их головы. Вот только черта с два у него это получится на этот раз!

– Полковник Ганидзе, займитесь этим как можно скорее. Мы не можем откладывать операцию так надолго. Она и так уже не укладывается ни в какие первоначальные сроки, – тем временем продолжил Элисон. – И я полагаю, что нам нужно продолжить обсуждение наших возможностей лишь после того, как мы все выясним и хорошенько обдумаем. Мы не должны принимать поспешных решений.

– Хорошо, идите и обдумывайте, – с усмешкой сказал Джонс. «Надо будет связаться с генералом Балденом и объяснить ситуацию, – подумал он, глядя в спину выходившего Элисона, за которым шел Ганидзе. – Чтобы он там пресекал все попытки Элисона протолкнуть заведомо провальную операцию вопреки здравому смыслу».

Пройдя десяток метров по коридору, Элисон остановился и повернулся к шедшему следом Ганидзе.

– Вы должны как можно скорее проверить эту Сьюзан по всем возможным каналам. В отличие от этого Джонса вы должны понимать, как много поставлено на карту в этой операции и как много проблем возникнет, если ее отменят. В том числе и у вас. – Элисон холодно посмотрел на Ганидзе.

– Я сейчас же займусь этим, мистер Элисон, – ответил грузин.

– Хорошо. А я посмотрю, что еще можно сделать по нашим каналам, – буркнул Элисон и ушел, оставив Ганидзе одного.

Сделав по телефону необходимые запросы в иммиграционную службу и полицию, полковник задумался, стоило ли докладывать наверх об этой непредвиденной задержке. Зная горячий нрав Саакашвили, он не сомневался, что ему не поздоровится, если тот обо всем узнает. А если операция сорвется, то президент разозлится еще больше – от того, что ему вовремя не доложили. Впрочем, при срыве операции ему, Ганидзе, не позавидуешь в любом случае. Так что лучше пока ничего не говорить – может, все и обойдется.