Михаил Серегин - Закон блатного мира

Увидев, как ткнулся лицом в землю его последний соратник, оставшийся в одиночестве раненый охранник совершенно отчетливо понял, что его дело проиграно. С каждой секундой из раны в плече вытекало все больше крови, перед глазами уже все двоилось, он почувствовал, что теряет равновесие и тяжело упал, сразу наполовину высунувшись из-за спасительного камня.

«Все, вот и конец. Интересно, что же это за суки были?» – успел подумать он, прежде чем пулеметная очередь вдребезги разнесла ему череп.

Неподалеку от места боя, за старым ржавым контейнером морфлота, валявшимся на свалке, стояли двое крепких мужчин. Один из них был в черной кожаной куртке, второй в новом теплом бушлате, головы у обоих непокрыты. По скупым, уверенным движениям было видно, что это не кабинетные работники, а скорее опытные силовики, притом не из рядового состава. Об этом говорил их возраст и выражения суровых лиц. Один из мужчин, тот, что был одет в куртку, держал в руках мощный морской бинокль с сорокакратным увеличением.

– Ну и что там? – нетерпеливо спросил у него второй. – Убедился... – хмыкнул мужик в пальто. – Теперь уж точно убедился.

– Сейчас посмотрим, – отозвался первый и плавным движением поднес бинокль к глазам.

Некоторое время он внимательно изучал берег бухты и метеостанцию, в которой уже, разумеется, никого не было.

– Ну так что молчишь? Как там? Закончили?

– Кажется, да, – отозвался тот, что держал бинокль. – Охрану, похоже, всю перешмаляли.

– А наши как?

– По-моему, без потерь. Точно, конечно, не скажу, такое и в оптику не разглядишь, но если и зацепили кого, то не особенно серьезно.

– А эти двое? – по напряженному тону, с которым был задан этот вопрос, было сразу понятно, что ответ на него интересует спрашивающего чуть ли не больше, чем исход стычки.

– Они там, – отозвался человек в куртке, снова поднося к глазам бинокль. – Точно там. Оба. Из тачки не выходили.

– Ну, с богом! Теперь главное – аккуратно, чтобы «Хаммер» не зацепить.

– Не волнуйся, не зацепят. И дело уже сделано, и сказано ребятам три раза было, не забудут. Они профессионалы своего дела. Или ты еще в этом не убедился?

Коля Колыма в перестрелке не участвовал. В момент взрыва микроавтобуса охраны он стоял рядом с внедорожником, на котором они со смотрящим приехали на место стрелки, и, едва началась перестрелка, спрятался за ним. Участвовать в бою Колыма не мог – участники переговоров по понятиям должны были приезжать на стрелку без оружия. Батя всегда был ревнителем блатных традиций, поэтому и он сам, и его правая рука оружия при себе не имели.

Пока охранники вели перестрелку с автоматчиками, засевшими на метеостанции, Колыма старался не высовываться из-за машины. Он прекрасно понимал, что, скорее всего, нападавшие про него попросту забыли, но стоит им о нем вспомнить, как ему настанет конец. Машина все-таки не очень надежное укрытие от автоматных очередей, а ему даже ответить нечем. Да и незачем ему высовываться. Судя по доносившимся до Колымы крикам охранников, пока они уверенно одерживали верх. Единственное, что в тот момент волновало блатного – это пахан. – Держись, Батя, – прошептал Колыма. – Я тебя вытащу.

Со своего места Колыма видел черный «Хаммер», знал, что из него никто не выходил, но что происходит внутри, ему видно не было. Для этого нужно было как минимум встать в полный рост. Однако времени поразмыслить о том, что произошло в «Хаммере», у Колымы не оказалось. Звуки перестрелки перекрыл мощный грохот длинной очереди. В бой вступил пулемет, и все кардинально изменилось.

Колыма мгновенно понял, что дело плохо – у охраны пулемета не было, значит, стреляли нападающие. Наплевав на опасность, Коля высунулся из-за заднего бампера. Он был готов кинуться на помощь парням, подобрать чье-нибудь оружие и вступить в перестрелку, несмотря на то, что во время броска его почти наверняка срезали бы. Но те несколько секунд, которые понадобились Колыме, чтобы оценить обстановку, оказались решающими. Именно в это время пулеметчик срезал троих из пяти оставшихся в живых охранников, а двое других залегли между низким камнем и холмиком.

Колыма понял, что бросаться в бой совершенно бесполезно. Он просто не успеет добежать даже до ближайшего из убитых, чтобы подобрать его пистолет, его срежут, как в тире. А если и сумеет каким-нибудь чудом добраться до ствола, проку от этого все равно никакого. Ну, застрелят его с пистолетом в руках, и все!