Сергей Москвин - Два шага до катастрофы

Обернувшись на голос, Егоров увидел на одном из задних рядов поднявшегося с места невысокого, полноватого мужчину с большой круглой головой и широким покатым лбом, переходящим в не менее широкую лысину. Задав свой вопрос, мужчина сразу же сел обратно, но его слова вызвали замешательство среди руководителей Росавиакосмоса. В конференц-зале возникла напряженная пауза, правда, подавляющее большинство присутствующих не поняли этого. Однако Егоров успел заметить, как выразительно переглянулись между собой глава авиационно-космического агентства и начальник Центра управления полетами. Оба руководителя вообще предпочли бы не отвечать на прозвучавший вопрос. Но в данных обстоятельствах проигнорировать его было невозможно. И, обменявшись еще одним выразительным взглядом, на этот раз с руководителем центра общественных связей, гендиректор Росавиакосмоса наконец сказал.

– Такой процесс уже идет. Более того, он никогда не останавливался, так как задачи, которые стоят перед космическим потенциалом России, требуют надежного управления всей орбитальной группировкой и контроля за ее функционированием. А этого невозможно добиться без своевременной замены космических аппаратов, вышедших за пределы гарантийных сроков активного существования. Так за последние пять лет Российским авиационно-космическим агентством произведено более ста двадцати пусков ракетоносителей. При этом на заданные орбиты было выведено более двухсот искусственных спутников различного назначения. Что же касается упомянутой здесь недавней аварии с одним из запущенных ранее космических аппаратов, то мне о ней ничего не известно.

Гендиректор Росавиакосмоса попытался пошутить, но начальник Центра управления полетами и представленные журналистам летчики-космонавты не поддержали его шутку. Лишь один руководитель центра общественных связей принужденно улыбнулся. Егоров снова обернулся к задавшему последний вопрос журналисту. «Сейчас он напрямую спросит о «Зодиаке»», – промелькнула в голове тревожная мысль. Но тот остался на месте и даже не поднял руку, чтобы обозначить свое намерение задать следующий вопрос. Однако, как подметил Егоров, ведущий пресс-конференцию руководитель центра общественных связей избегал смотреть в его сторону, сосредоточив свое внимание на противоположной части зала.

Пресс-конференция продолжалась еще около получаса, но других опасных вопросов, заставивших бы волноваться ее организаторов, больше не прозвучало. В основном журналисты интересовались участием России в перспективных космических программах, в частности подготовкой пилотируемого космического полета на Марс, и планами Росавиакосмоса по отправке на международную орбитальную станцию новых космических туристов.

Егоров еще несколько раз оборачивался к представителю «Новых известий», но тот сидел с совершенно безразличным лицом. Так что создавалось впечатление, что все происходящее его совершенно не интересует. Когда же руководитель центра общественных связей, поблагодарив собравшихся журналистов за внимание, объявил, что пресс-конференция закончена, мужчина поднялся со своего места и, не вступая больше ни с кем в разговоры, начал пробираться к выходу. Егоров поспешил следом за ним. Мысль о том, что журналисту известно о предстоящем полете гораздо больше того, что было сказано представителями Росавиакосмоса, не давало ему покоя.

У выхода из зала возникла заминка из-за телеоператоров, которые никак не могли пронести через узкие двери свою громоздкую аппаратуру. В результате, когда Егоров наконец спустился в вестибюль, журналиста из «Новых известий» там уже не оказалось. Мысленно ругая себя за нерасторопность, он выбежал на улицу и в пятнадцати метрах впереди себя увидел знакомую лысину спускающегося по ступенькам мужчины. Тот быстро шел по направлению к стоящим у кромки тротуара автомобилям, которые уже начали разъезжаться.

– Михаил! – крикнул Егоров ему вслед, опасаясь, что журналист сейчас сядет в свою машину и уедет.

Однако мужчина даже не остановился – очевидно, не привык к такому обращению.

– Господин Хруцкий! – еще громче крикнул Егоров, злясь на себя и на журналиста, который, представившись, не назвал своего отчества, чем вынудил к столь официальному обращению.

Услышав свою фамилию, мужчина наконец обернулся. Егоров поднял руку, чтобы привлечь к себе его внимание. В этот момент спускающийся по ступеням журналист сделал неловкий шаг и, оступившись, неуклюже упал на лестницу. Не ожидавший ничего подобного, Егоров бросился к нему на помощь. Но первыми рядом с оступившимся журналистом оказались двое его коллег. Один из них попытался поднять упавшего мужчину на ноги, но у него ничего не получилось.