Валерий Горшков - Тюрьма особого назначения

— Это мой друг, — произнес тот же мужчина, видимо, указывая на пришедшего с ним. — Мы пройдем комнату?

Значит, подумала журналистка, их все-таки двое.

— Ладно, проходите. Только ненадолго. Я за день жутко вымотался и страшно хочу спать.

— Ничего, мы тебя долго не задержим, — успокоил незнакомец Глеба. — У меня к тебе всего лишь один вопрос. Но от ответа на него будет зависеть твоя дальнейшая судьба. — Голоса стали удаляться в сторону гостиной.

— Не понял, — спокойно, без тени страха, произнес хозяин квартиры. — Ты что, Вовка, рехнулся? В чем проблема?!

— А ты как будто не знаешь! — злобно процедил мужчина, оказавшийся, как догадалась Анжелика, московским коллегой Глеба. — За последнего дурака меня держишь? Как только работа завершилась, решил, что компаньоны тебе больше ни к чему? Где письмо настоятеля?!

— Там, где я его и оставил, — в берлинском архиве! — видимо, тоже начиная злиться, ответил Глеб. — Какого черта!..

— Невероятно, с какой честностью в глазах твой партнер вешает тебе лапшу на уши, — вмешался в разговор третий. От его слов у Анжелики по телу пробежали мурашки. Таким зловещим голосом в американских боевиках обычно говорят только тогда, когда произносят смертный приговор. — Мы только что вернулись оттуда! — прошипел незнакомец. — Письмо исчезло! Растворилось в воздухе! И взять его мог только ты!!!

— Как... исчезло? — заметно упавшим голосом пробормотал пораженный новостью Глеб. — Когда?!

— Хватит валять дурака! — закричал «московский коллега». — Теперь, когда я тебя раскусил, ты не получишь ни копейки, Герасин! Сейчас ты отдашь мне оригинал, встанешь передо мной на колени и поклянешься, что навсегда забыл о кладе в старом монастыре. Иначе тебе — крышка!

— Ты спятил, Белевич, — жестко ответил Глеб. — Или ты спятил, или просто у тебя не хватает мужества признаться мне в постыдном факте, что ты сам решил в одиночку завладеть кладом, а для этого придумал бредовую историю о моем предательстве. Впрочем, насчет одиночества я, похоже, ошибся... У тебя, смотрю, появился дружок, для которого убить человека все равно что раздавить таракана... Могу лишь предполагать, с кем ты связался! А знаешь, почему ты не рискнул прийти ко мне один и обвинить меня в низости? Потому что ты боишься! Ты ведь прекрасно знаешь, что я не брал из архива это письмо!

— Но в берлинском архиве его нет! Куда, по-твоему, оно делось?! — задыхаясь от злости, прокричал «компаньон».

— Не имею понятия, — не повышая голоса, ответил Герасин. — Скорее всего оно заинтересовало кого-то еще...

— Это твоих рук дело, сволочь! — взревел Белевич. — Никто больше не знал о его существовании!

Мгновение спустя Анжелика услышала сдавленный крик, грохот падающего стула, ломающейся мебели. А потом... потом прозвучал хлопок, похожий на выстрел, и все стихло. В квартире на минуту повисла зловещая, мертвая тишина.

— Идиот!.. — раздался наконец прерывистый шепот Белевича. — Зачем ты стрелял, придурок?!

— Если бы я не выстрелил, он бы тебя размазал по стенке, — спокойно ответил его спутник. — Почему ты не предупредил меня, что этот тип владеет приемами карате?

— Всего не упомнишь! — тяжело дыша, выдавил из себя Белевич, потрясенный происшедшим. Такого исхода он явно не ожидал. — Ты вышиб ему мозги, посмотри!

Все обои в пятнах... Меня уже начинает выворачивать, тьфу ты! Ты ведь говорил, что мы его только припугнем!..

— Ладно, кончай базар! Надо сваливать, — прошипел незнакомец. — Наверняка уже проснулись соседи... Пошли!

— Но мы ведь не нашли письма! Его нельзя здесь оставлять! — воскликнул растерявшийся Белевич.

— Если оно здесь, то я вернусь сюда после ментов, перерою всю квартиру и найду его. А теперь уходим!.. — Судя по звукам, донесшимся до девушки, бандит подхватил своего все еще ошарашенного приятеля и поволок его к входной двери.

Но вдруг остановился и грязно выматерился:

— Черт!.. Здесь кто-то есть, в квартире! Скорее всего, баба.

— С чего ты так решил? — от недавней напористости Белевича не осталось и следа. Голос его испуганно дрожал.

— В ванной горит свет, а в пепельнице лежит «бычок» со следами помады! — быстро прорычал незнакомец. — Как я сразу не заметил... Ну ничего, сейчас сучка последует вслед за своим кобелем!..

Убрав пистолет в карман, он вышел из комнаты и тяжелыми шагами направился к ванной комнате, из-под двери которой пробивалась узкая полоска желтого электрического света. Что есть силы рванул на себя дверь, предполагая, что она будет заперта, но тут же пошатнулся, едва устояв на ногах. Задвижка была открыта! И внутри никого не было. Бандит обвел взглядом пустое помещение, недовольно промычал что-то себе под нос и захлопнул дверь, выйдя обратно в коридор, где, прислонившись к стенному шкафу для верхней одежды, стоял белый как мел Белевич, с трудом пытавшийся сдержать рвотные позывы. На его немой вопрос он только покачал головой.