Стивен Хантер - 47-й самурай

— Это не имеет значения, оябун, — ответил Нии почтительно.

— А что имеет значение?

— Полнота. Ему нужен кто-нибудь дородный. Он предпочитает, чтобы тела было в избытке.

— Что у тебя с лицом, юноша?

Левый глаз Нии оставался заплывшим. Казалось, ему в левую часть лица запихнули крупный грейпфрут, и этот грейпфрут начал гнить, окрашиваясь в неприятные тона: неестественные оттенки багрового, пронизанные красными прожилками и испачканные зеленовато-синими подтеками.

— Со мной случилось несчастье, — ответил Нии. — Я не успел увернуться.

— Надеюсь, наглец, посмевший ударить такую важную особу, дорого заплатил за это.

— Вы совершенно правы, оябун. Тотчас же.

— Ты сам воздал ему по заслугам?

— Нет, оябун. За меня расквитался лично Кондо-сан. Это было великолепно. Мне еще никогда не приходилось видеть подобную скорость.

— Кондо-сан многому тебя научил?

— Надеюсь.

— Юноша, тебе повезло, что в самом начале жизненного пути ты встретил такого наставника. Учись прилежно, кобун. Овладевай знаниями, приобретай опыт, отдавайся этому весь. Ты достигнешь успехов в жизни или умрешь с честью.

— Благодарю вас, Отани-сан.

— Итак, кого-нибудь в теле?

— Пожирнее. Сами понимаете почему.

— Да, разумеется.

Босс Отани, чье лицо было похоже на маску театра кабуки, изображающую неправедный гнев, нажал кнопку внутреннего коммутатора, и в комнату вошел еще один мужчина, тоже одетый в безупречно скроенный черный шелковый костюм. У него была аккуратная прическа, на лице — очки в роговой оправе. Мужчина низко поклонился своему господину и духовному лидеру.

— Да, Отани-сан?

— Мне нужна женщина.

— Конечно, Отани-сан.

— Ей не нужно быть красавицей. Ей не нужно быть волшебницей в постели. Более того, даже лучше, если это будет не так. Далее, она должна быть эмигранткой. В нашей стране у нее не должно быть родных. У нее не должно быть ни репутации, ни обаяния; если с ней что-нибудь произойдет, это не должно вызвать никаких разговоров. Она должна жить одна. Она должна работать допоздна. У нее не должно быть никаких вредных привычек и наклонностей.

— Возможных кандидаток десятки. Увы, никто из них не живет в одиночестве. При тех зарплатах, какие они получают, никто не может себе этого позволить. К тому же из каждой группы одна, а то и две обязаны тайно доносить своему боссу.

— Значит, похоже, жить она будет не одна, — подытожил босс Отани.

— Я все понял. Пусть будет так, — сказал Нии. — Он сочтет это приемлемым риском.

— Да, и если поднимется переполох, остальных курочек также придется ощипать.

— В клубе «Соблазн» работают преимущественно кореянки. Они склонны к полноте, а в свободное время держатся замкнуто. Думаю, одна из них подойдет. Когда она будет вам нужна, Отани-сан?

— Нии, что скажешь?

— О, лучше раньше, чем позже. Он хочет осуществить этот опыт, после чего надо будет восстановить силы, а на это потребуется время. Мы должны быть готовы к декабрю.

— Ты слышал?

— Слышал, — ответил подручный босса Отани. — Я сообщу имя, время, маршрут от клуба до дома. Полагаю, Кондо-сан предпочитает получить удовольствие ночью? Устроить все ночью будет гораздо проще. Ночь принадлежит нам.

— Разумеется, он предпочел бы дневной свет, — сказал Нии, — так как это позволило бы увидеть мельчайшие подробности. Но он понимает, что осуществить невозможное нельзя. Так что принимается ночь.

— Кто наводит порядок?

— Определенно эта работа будет не из приятных, — сказал подручный. — Наверное, порядок придется наводить тем, кто будет осуществлять опыт.

— Нии, что скажешь?

— Хорошо, мы наведем порядок.

— Вот и отлично. Тогда все решено. — Босс Отани повернулся к Нии. — Завтра заглянешь в клуб «Соблазн», и управляющий сообщит все детали.

— Кондо-сан моими устами благодарит своего друга и наставника, — сказал Нии.

— Я буду рад оказать Кондо Исами любую услугу, — ответил босс Отани.

Кореянка вышла из клуба значительно позже своих подруг. Те освободились в пять утра и все вместе направились пешком к ближайшей станции метро. В общем-то, особой опасности не было, ибо Кабукичо патрулировался и полицией, и людьми якудзы, причем и те и другие были решительно настроены в корне пресекать любые беспорядки, поэтому уровень преступности здесь был практически нулевым. Однако если одинокая женщина наткнется на группу мужчин, возможны неприятности. Хуже всего обстоит дело с жителями западных стран, особенно с канадцами и уроженцами Техаса, хотя порой и немцы ведут себя не лучшим образом, а изредка можно встретить мерзких иранцев. Если мужчины пьяны, возбуждены и в ярости, потому что во многих барах, куда они заглянули, их встретило древнее как мир предупреждение «Только для мужчин-японцев», это может закончиться довольно плачевно, вплоть до синяка под глазом, выбитого зуба и испорченного настроения.