Стивен Хантер: 47-й самурай

Добравшись до гребня небольшой возвышенности, Эрл приподнял голову. Перед собой он увидел складку на песчаном склоне, ведущую вверх, — осыпь, являющуюся одним из отрогов горы Сурибачи. Сама гора вздымалась в небо, загораживая собой море. Задача 28-го полка заключалась в том, чтобы обойти эту вулканическую гору, отрезать ее от путей снабжения, а затем дюйм за дюймом подняться наверх и уничтожить минометы, артиллерийские батареи, наводчиков, стрелковые ячейки и доты, которыми были усеяны шершавые склоны. Все это предстояло делать постепенно, на протяжении долгого дня.

Осыпь казалась пустынной — неровная борозда, проведенная в черном песке, утыканная чахлой травой и плющом. Кое-где над унылой пустошью поднимались кусты эвкалипта.

Раньше Эрл повел бы своих людей вперед — и они бы все погибли. Но, как и его командиры, он выучился искусству войны.

Эрл стал искать взглядом сплетения корней среди кустарника и эвкалиптовых зарослей, полоски лимонного сорго, маленькие кривые дубки, ибо японцы мастерски владели искусством зарываться в землю, возводя крошечные крепости на одного человека, практически неуязвимые для артиллерии, но в то же время не имеющие путей отхода. Такая вещь, как запасный выход, тут отсутствовала. Эти ячейки оборонялись смертниками, не знающими, что такое отступить или сдаться в плен.

— Макриди, ты готов?

— Да, Эрл.

— Следи за моими выстрелами.

Эрл обозначил для себя цель, до которой было ярдов тридцать: крохотный островок растительности посреди моря черного песка, который выглядел слишком ухоженным. Поняв, что за завесой густой листвы папоротников скрывается человек, он послал туда очередь из четырех трассирующих пуль, проследив взглядом, как яркие мерцающие точки пересекли открытое пространство и впились в зелень, поднимая фонтанчики черной пыли. Сильный и опытный Эрл держал пистолет-пулемет так, что даже при стрельбе очередями ствол не уводило верх; ни одна пуля 45-го калибра никогда не уходила в пустоту. Из своего «томпсона» он без труда сбивал пущенные в воздух тарелочки и во время долгих морских переходов нередко устраивал показательные стрельбы для офицеров и матросов десантных кораблей.

Устроившийся рядом с ним Макриди всадил в то же место несколько тяжелых пуль 30-го калибра, которые, попадая в цель, взрывались мощными сердитыми гейзерами.

— Отлично сработано. Этот парень отправился к своим предкам.

Эрл продолжал изучать склон. Его взгляд замечал то, на что другие не обратили бы внимания. Он посылал туда трассирующую очередь, затем пулеметчик отправлял следом мощные пули 30-го калибра. Через несколько минут осыпь была полностью очищена от японцев.

— А теперь нам предстоит самое сложное. Понимаете, япошки расставили ребят и с противоположной стороны. Я хочу сказать, лицом к собственным позициям. И мы их сейчас не видим. Вот так работает мысль у этих хитрых маленьких обезьян. Они воюют уже давно и, черт побери, успели кое-чему научиться.

— Сержант Эрл, что мы будем делать?

— Мы скатим вниз по склону гранаты. Я возьму пулемет. Как только гранаты рванут, я прыгну вниз. Секреты я разыщу без труда и перестреляю всех япошек. А вы подниметесь на гребень и прикроете меня огнем из своих «томпсонов».

— Эрл, вас обязательно убьют.

— Нет уж. Ни у одного косоглазого не хватит смекалки, чтобы зацепить старину Эрла. Итак, Макриди, снаряди свежий магазин и взведи пулемет. И отцепи сошку. Все достали гранаты. Готовы?

— Да, мистер Эрл.

— Отлично. По моему счету выдергивайте чеку, отпускайте рычаг предохранителя и просто бросайте гранаты через гребень. Понятно?

Бой — это сплошная непогода. Он бежал через облака пара, через висящую в воздухе пыль, через слои серы. Не было ни солнца, ни жары. Его ботинки старались найти упор в черном песке. Громыхал гром, но только на самом деле это были звуки выстрелов. Весь склон ожил под градом пуль — казалось, это копошатся маленькие зверьки. В воздухе плавали капли жидкого света. Внизу, в сплошной пелене пыли, были видны суетящиеся силуэты — это косматые звери пытались забраться выше, приблизиться на расстояние броска гранаты, а за ними носились белые трассирующие пули его солдат.

Он перебегал от одного окопа к другому.

— Продолжайте вести огонь. Мы заставим американцев отступить. У вас есть патроны, вода? Никто не ранен?

Его люди держались превосходно. Все до одного верили в силу «ста миллионов», [2] В начале 1945 года японский главный штаб, видя неизбежность поражения, выступил с обращением, в котором говорилось: «Единственный выход для Японии заключается в следующем: сто миллионов человек бросятся на врага, жертвуя своей жизнью, и тем самым лишат его желания воевать дальше». все до одного верили в долг перед императором, все до одного уже заключили мирное соглашение со смертью, прочувствовали необходимость принести себя в жертву; никто не дрогнет и не побежит, это лучшие воины на земле. Истинные самураи!