Михаил Нестеров - Оружие без предохранителя

Он прикрепил скотчем к зонту видеокамеру, включил приемник сигнала, предварительно соединив их проводом, что визуально отобразилось на корпусе камеры: загорелся светодиод, обращенный к стрелку. Этот огонек не мешал Новелле смотреть поверх смычки, потому что, во-первых, не был слишком ярок, а во-вторых, как бы сигнализировал об исправности всей стрелковой системы. Что было частью той силы, которая вселяла в стрелка уверенность.

Новелла повел зонтиком, склонив к нему голову, как если бы держал в руках штатный «кольт-коммандо». Прошел, фиксируя его на отдельных предметах гостиничного номера, к зеркалу. Поймав свое отражение, мысленно выстрелил.

Достаточно, решил он. Достаточно для восприятия и сравнения.

Подключив приемник к ноутбуку, Новелла открыл видеофайл, сохраненный в приемнике автоматически под номером 1. Он увидел свое лицо и не сразу узнал себя. В первую очередь его неприятно удивили крупные капли пота на лбу, под глазами, на верхней губе, в общем, на тех местах, которые спецназовцы маскируют гримом, чтобы они не выдали своим блеском. Психолог (тот же Филипп Берч) сказал бы, что этот человек сильно нервничает, может быть, переживает личную драму, а невежда вроде Новеллы добавил бы: «И ждет, когда тот же психолог подтолкнет его к петле». Однако Новелла не был взволнован ни во время съемки, ни после; пульс не превышал семидесяти ударов в минуту. Об этом Новелла судил с убежденностью врача, снимающего показания с тонометра. Слабость? Если да, то общая. Он устал. Только сейчас почувствовал, как издергался за последнее время, и получил наглядное тому подтверждение.

Он запустил второй файл, снятый камерой, обращенной от себя. И не смог избавиться от ощущения, что объектив затуманен, что между линзами собрался конденсат, что подпортило просмотр и настроение вообще. Он не досмотрел ролик, поскольку впереди его ждало зеркальное отображение вспотевшего человека. «Те же капли пота, только слева направо», – кисло усмехнулся он. До этого часа он не знал, что такое брезгливость по отношению к самому себе. А может быть, это неудовольствие? А есть ли разница?

Главное, инструмент, посредством которого он готовил презентацию, исправно работал.

Уже в то время, когда ему в голову пришла эта идея, Новелла нашел и оправдание «выходке» относительно контейнера для оружия как способа его переправки через границу; до того момента он представлял это как вызов и отдельному человеку, и системе, на которую работал полковник Матвеев.

Виктор «выпотрошил» раму велосипеда, собрал и снова разобрал пистолет-пулемет. Каждая его деталь, каждый узел работали как часы. Три шнека – это сто восемьдесят патронов.

Он был одет в джинсы, джинсовую же безрукавку и стильную майку с короткими рукавами и распахивающимся воротом. Накинув на плечи ветровку, Виктор выкатил велосипед на площадку. Не прошло и секунды, как он увидел свою соседку. Ее интерес достиг верхней планки. «Выше некуда», – подумал Скобликов. Она проявляла интерес к нему – это понятно. Но вот мелочный интерес не поддавался объяснению. В этом плане она могла переплюнуть любую пенсионерку.

– Привет! – поздоровалась она. – Едешь кататься?

– Ага.

– Нашел горы?

– Так, возвышенность.

Скобликов начал злиться больше на Роберта, чем на эту прилипалу. Удивительно, почему он, подбирая квартиру для агента, не позаботился о сухом глубоком подвале, узкой койке, надежных ремнях?..

– Вечером расскажу, как все прошло, – отшил Виктор подругу.

Она была настырной. И ничуть не обиделась.

– О’кей. Я стукну тебе часиков в девять. Успеешь вернуться к девяти?

Он кивнул.

– Погоди. Ты ничего не заметил? – Лариса крутанулась, демонстрируя новые джинсы и майку «отпад» с аппликацией. – Сколько бы ты дал мне по десятибалльной шкале?

Чтобы не обидеть ее и не покривить перед собой, Виктор нашел дипломатичный ответ:

– Ты настолько поразила меня своей красотой, что я разучился считать.

Она восприняла это как комплимент, лучший из тех, что когда-либо касался ее «десятибалльных» ушей...

Машину он оставил в соседнем дворе, как и многие, кто в принципе не хотел платить за стоянку. Как и другие, этот двор был заставлен автомобилями.

Сложив заднее сиденье спинкой вперед, Скобликов увеличил полезную площадь багажника, чтобы велосипед уместился внутри.

Заняв место за рулем, Виктор завел двигатель и, отметив время, тронул машину с места.