Александр Тамоников - Кровь за кровь

– Кто там?

– Полковник Рыбник! Откройте, пожалуйста, мы к вашему мужу!

Дверь открылась. Заплаканная женщина, узнав голос начальника УВД, открыла дверь:

– Проходите, пожалуйста.

Офицеры вошли в прихожую. Навстречу вышел Школяров. Вид у него был подавленный.

– Что у вас тут произошло? – поинтересовался Рыбник.

Школяров ответил:

– Я во всем признался супруге.

– Правильно сделали.

Начальник УВД повернулся к женщине:

– Могли бы вы прогуляться? Погода на улице хорошая, да и успокоиться вам не мешает.

– Да, да, конечно, понимаю! Скажите только, Вениамина надолго посадят?

– Сейчас рано об этом говорить. Многое будет зависеть от него самого.

– Я могу чем-то помочь?

– Нет!

– Жаль!..

Супруга Школярова вышла из квартиры; Тимохин передал Дрозденко, чтобы тот присмотрел за ней – в пределах, естественно, зоны своего поста наблюдения. Рыбник же сказал оборотню:

– Странный все-таки народ женщины; не находишь, Школяров? Ты над ней издевался, изменял ей, а она спрашивает, может ли чем-нибудь помочь тебе?

– Если бы можно было вернуть все назад…

Рыбник не дал договорить предателю:

– Назад ничего не возвратить. Придется расплачиваться за то, что творил все эти годы.

– Я готов!

– Это хорошо. Но мы что, так и будем стоять в прихожей?

Школяров встрепенулся:

– Извините, проходите, пожалуйста, в гостиную.

Офицеры прошли в большую комнату, присели в кресла, Школяров устроился на диване, пристально глядя глаза в глаза своего уже бывшего начальника.

– Значит, ты готов к работе? – спросил Тимохин.

– Так точно, това… гражданин полковник!

– Ну, ну, ты еще не арестован. Перейдем к делу. Сейчас ты должен позвонить Мамедову.

– Мамедову? Понял! И что передать?

– А теперь внимательно слушай…

Тимохин проинструктировал оборотня, закончив инструктаж вопросом:

– Тебе все понятно, майор?

– Так точно!

– Соберись, твой голос должен звучать уверенно, как обычно. И постарайся заинтересовать Ачила информацией, не забыв при этом потребовать за нее приличное вознаграждение. В дополнение к ежемесячной выплате.

– Сделаю.

Предатель достал из кармана спортивных брюк сотовый телефон, набрал известный номер:

– Хасан? Салам!

Тимохин с Рыбником могли слушать переговоры, так как громкость дорогого телефона была выставлена на максимальный уровень.

– Салам, Школяр! Почему ты звонишь?

– Ачил в городе или уже уехал?

– Это так важно?

– Да! У меня для него есть интересная информация.

– Передай ее мне.

– Нарисовалась весьма привлекательная цель. Это я по поводу работы на трассе.

– Вот как? И что это за цель?

– Член Совета Федерации с любовницей.

Хасан передал трубку Адаеву, видимо тоже слушавшему переговоры.

– Здравствуй, Школяров! Что за сенатор?

– Салам, Ачил. Сенатор известный.

– Подробней!

– Погоди, Ачил, не торопись. Перед тем как сбросить тебе информацию, я хотел бы узнать сумму дополнительного вознаграждения.

Адаев раздраженно сказал:

– Как я могу определить вознаграждение, не зная, за что платить? Ты выкладывай все, что знаешь, и если информация заинтересует меня, то ты будешь щедро вознагражден!

– Дай слово, что при любом раскладе заплатишь мне не менее 10 000 евро, а потом поторгуемся.

– Даю! Говори.

Школяров слово в слово передал то, что должен был передать главарю террористов. Адаев внимательно выслушал оборотня и переспросил:

– Значит, этот Крынин, что часто мелькает на телеэкране, трахает свою советницу? А муж отдыхает рядом и ничего не знает?

– Скорее всего, он не хочет ничего знать. Или вынужден мириться с изменой жены.

– Почему сенатор решил везти любовницу в Блачинск? От семьи?

– Не знаю. Но он связался с начальником УВД и попросил встретить их сегодня вечером, ориентировочно в 23.00 у гостиницы «Дон», наутро заказав Селиверстовой билет на поезд до Москвы. Может, дела какие срочные? А может, супруга сенатора что-то пронюхала о похождениях мужа и решила нагрянуть в Сочи. Не знаю… И Рыбник не знает. Он получил приказ – и выполнит его.

– Откуда тебе стало известно о приезде сенатора с любовницей? – спросил Адаев.

– Так мне же поручено сделать Селиверстовой билет в спальный вагон утреннего скорого поезда.

– А встречать Крынина с любовницей намерен сам Рыбник?

– Вроде да… Скорей всего, да… Дело-то деликатное…

– Почему сенатор запросил встречу у гостиницы, а не на подъезде к городу?