Александр Тамоников - Кровь за кровь

– Используем старый, верный способ – соседей нижнего этажа.

– Которых якобы залили сверху?

– Точно! Простой и надежный способ.

– Хорошо, едем!

Школяров вернулся домой в прекрасном расположении духа. Из ячейки № 16 автоматической камеры хранения железнодорожного вокзала он взял причитающиеся ему за предательство 10 000 евро и премию в том же размере. Ачил сдержал слово. Школяров выпил в уютном кафе двести граммов коньяка, плотно закусив, и договорился с любовницей о ночной случке. Оборотень был доволен. Как говорится, жизнь удалась. Он смотрел на своих коллег из УВД, служивших за нищую зарплату, с превосходством и пренебрежением. Только дураки служат за зарплату. Он, Школяров, не дурак, он знает, как работать. И плевать на кодекс чести, погоны и прочую химеру типа долга перед родиной. Школяров никому ничего не должен; ему должны, он – нет. А родина? Родина там, где можно жить припеваючи. И скоро он уедет туда, где сможет тратить накопленные немалые средства. Тратить открыто, не оглядываясь, как бы кто не обратил на это внимание. С женой Зинаидой вопрос решится быстро: с собой в новую жизнь он ее не возьмет. Впрочем, как и любовницу, хотя последняя, молодая и развратная шлюшка, была и красива, и сексапильна, и умела доставить удовольствие в постели, как никакая другая из тех, с кем спал продажный майор. Он найдет себе другую. Будет менять баб как перчатки.

В этом радужном настроении он позвонил в звонок собственной квартиры. Дверь открыла жена. Школяров прошел мимо Зинаиды, словно мимо какого-то неодушевленного предмета, бросив на ходу:

– Приготовь ванную, чистое белье, трусы белые в полоску, голубую рубашку, костюм да жрать чего-нибудь!

Супруга, рано постаревшая 40-летняя женщина, тихо спросила:

– Опять пойдешь к своим девкам?

В ответ Школяров влепил жене звонкую пощечину:

– Это тебе за девок! Еще раз тявкнешь не по делу, получишь в морду. Поняла, кляча?

– Я кляча? А кто меня сделал такой? Не тебе ли я отдала свою молодость, красоту? За что ты так со мной?

Оборотень ударил жену второй раз.

– Я предупреждал!

Женщина присела на пуфик в прихожей, закрыв покрасневшее лицо маленькими ладонями, заплакала. Школяров рывком за волосы поднял жену.

– Ты, сука, не поняла, что я сказал? Слезы лить будешь, когда я отправлю тебя обратно в деревню, перед подружками-доярками – а мне здесь сцены устраивать не хера. Убил бы, тварь! Кто бы знал, как ты надоела мне. Работай, дура! У меня лишнего времени нет.

Несчастная женщина покорно пошла выполнять приказание мужа.

…Школяров лежал, нежась в ванной, когда в дверь позвонили. Он крикнул жене:

– Спроси, кто? И без разрешения не открывай!

Зинаида прошла в прихожую.

– Кто там?

Услышала голос соседки с первого этажа:

– Зин! Это я, Ольга! У вас что, кран прорвало? С потолка коридора вода течет!

– Да у нас все вроде нормально…

– Тогда откуда у меня вода? Открой, посмотрю!

– Ну, кого там нелегкая принесла? – крикнул из ванной Школяров.

– Соседка с первого этажа говорит, что мы залили ее, – ответила супруга.

– Да? Это пышечка жопастая такая? Впускай и веди прямо в ванную, пусть посмотрит, где и что у нас течет. А я ей кое-что другое покажу!

Зинаида открыла дверь, но вместо соседки в прихожую вошли начальник УВД и с ним еще двое мужчин, которых жена Школярова не знала. Один из неизвестных приложил к губам палец и проговорил:

– Спокойно, Зинаида Григорьевна, не надо шуметь! – Повернулся ко второму неизвестному: —Шепель, прикрой дверь и отведи женщину на кухню.

Майор кивнул и жестом указал Школяровой на коридор. Они прошли на кухню.

– Ну где вы там застряли, бабенки, я жду! – продолжал орать оборотень.

Когда дверь в ванную открылась, у Школярова от удивления открылся рот:

– Товарищ полковник?.. Вы? Но…

– Встал, оделся и в гостиную! Быстро! – приказал Рыбник.

– Но что…

Рыбник резко повысил голос:

– Ты плохо понял меня, урод? Встать, сказал! Кончилась лафа!

Начальник УВД вывел подчиненного, завернутого в простыню, в гостиную, где уже находился Тимохин, пересчитывающий неосторожно брошенную Школяровым на журнальный столик пачку стоевровых купюр.

– Доигрался, Школяров? – взглянул на него Александр. – Говорят же люди, сколько веревочке ни виться, а конец все одно будет. Вот и пришел и твой конец.

Школяров сумел взять себя в руки и обернулся к начальнику УВД:

– Товарищ полковник, что все это значит, кто этот человек? И что он, черт побери, делает в моем доме?