Говард Хайнс - Последний бойскаут

— Когда кончишь жалеть себя, — холодно сказал Джо, — дверь вон там.

— Ах ты сволочь! — с чувством произнес Джимми.

— И еще какая, — равнодушно согласился Джо, не меняя каменного выражения лица.

Джимми резко вышел из ванной и зашагал к выходу. Черт бы подрал этого чистоплюя. Сам торчит в заднице — а еще берется других учить, мистер Проповедник. Что за дерьмо эти частные сыщики!

Хотя, с другой-то стороны, думал Джимми, постепенно остывая, его тоже можно понять: наркотики — это действительно жуткая дрянь. Да еще когда ребенок в доме… Жалко его все-таки: не повезло мужику. Ляжет сейчас в пустую постель — одинокий, никому не нужный…

Он уже подходил к двери, ведущей на улицу, как вдруг услышал позади девчоночий голос:

— Эй, подожди, пожалуйста.

Джимми обернулся. Перед ним стояла Дерен. Вид у нее был несколько смущенный. В руках она держала какую-то фотографию.

— Ну что? — устало спросил Джимми.

— Ты ведь — Джимми Дикс? Тот самый знаменитый девяносто девятый номер из «Жеребцов»?

— Ага, — кивнул Джимми. — Тот самый.

— А ты подпишешь мне свою фотографию? — робко спросила Дерен. — Извини, что я вела себя сегодня, как последняя сука…

— Ничего, бывает. Но ты зря вот так вот с отцом, честное слово.

— Я знаю, — кивнула девочка. — Я так ругаю себя за это… Он ведь хороший, отец-то.

Джимми взял у Дерен фотографию и задумчиво повертел ее в руках. Со снимка на него смотрел он сам — в форме «Жеребцов», сверкающий белозубой улыбкой.

— Для отца ты всегда был героем, — продолжала Дерен.

— Да? — удивился Джимми. — С каких это пор?

— Я помню с детства, как он говорил: Джимми Дикс — самый лучший игрок. Ты знаешь, он всегда смотрел по телевизору, как ты играешь.

— Вот как?

Джимми вывел на фотографии: «Дочери последнего бойскаута — от Джимми Дикса».

— Держи.

— Спасибо.

Джимми отворил дверь и вышел на крыльцо, в темноту.

— Ну ладно, пока, — мягко сказал он.

— Подожди, — сказала Дерен.

— Ну что еще, малышка?

Дерен немного помялась и сказала неуверенно:

— У меня к тебе еще одна просьба…

— Какая же?

— Понимаешь… Отец и мама — они… Ну, у них, в общем, не все ладно…

— Да, я знаю, — кивнул Джимми.

— Вот… И папа — он теперь дома так редко бывает. А мама же не знала, что он сегодня придет, понимаешь? И ушла к своей подруге.

— Ну и что?

— Понимаешь, если сказать ей, что он пришел… — стеснительно сказала Дерен.

— А ты не можешь позвонить этой самой подруге? — спросил Джимми.

— Могу, но… Я не знаю, как ей об этом сказать.

— Ну и что же теперь делать?

— Может быть… Может быть, ты ей об этом скажешь? — решилась наконец девочка.

— Я? — удивился Джимми.

— Да… — покраснела Дерен.

Джимми пожал плечами:

— Слушай, ну это как-то странно будет — разве нет? Звонит какой-то там Джимми Дикс…

— Да не надо звонить. Она здесь рядом, — оживилась Дерен, обрадованная тем, что Джимми не отказался сразу наотрез от ее просьбы. — Вот смотри — на той стороне третий дом к центру. Маму зовут Сара Ханбек.

— Знаю.

— А подругу ее — Лили Холмс.

— Лили Холмс, говоришь? — машинально повторил Джимми.

Он не знал, что ответить Дерен. Странное занятие — налаживать семейную жизнь человеку, который только что выставил тебя на улицу.

— Ну, я не знаю… — пробормотал он. — Это будет как-то по-дурацки…

— Ну, пожалуйста… — шепнула Дерен.

Голос ее звучал умоляюще.

Джимми взглянул в широко распахнутые глаза девочки — и вдруг уловил в них выражение, сходное с тем, которое было во взгляде Джо, слушающего про Алекса.

— Ладно, — сказал Джимми. — Я попробую. Но если она даст мне по шее…

— Не даст! — облегченно рассмеялась Дерен. — Она хорошая.

— Да? Ну ладно. Авось и получится, — сказал Джимми. Дойдя до тротуара, он оглянулся.

Дерен стояла на пороге и смотрела ему вслед. Джимми помахал ей рукой.

Джимми Дикс поднялся на крыльцо дома, указанного Дерен, и нажал на кнопку звонка. Да, ничего себе задачка: налаживание чужого семейного быта. Прямо Армия Спасения, да и только. Но эта девочка так просила, у нее были такие глаза…

Дверь отворилась, и на пороге появилась долговязая рыжеватая особа с глазами чуть навыкате. Она недоуменно рассматривала Джимми.

«Живет одна, — машинально отметил он, — иначе бы мужик открыл в такую поздноту».

А вслух он любезно сказал:

— Простите, я имею честь разговаривать с Лили Холмс?

— Совершенно верно, — отозвалась лупоглазая. — А что вам нужно-то?