Виталий Дёмочка - Спец

— Привет, — медленно произнес он, подходя и останавливаясь возле столика.

Напрягшиеся парни лишь молча кивнули и продолжали есть, искоса глядя на подошедших, ожидая, что будет дальше. Они уже поняли, что появление этих трех парней столь колоритной внешности ничего хорошего им не сулит, но держались пока достойно.

— Ваши машины там стоят? — спросил Костя, глядя на парней тяжелым, холодным взглядом.

Он начал психологический этюд по вышибанию денег. От природы живой ум Кости не был затуманен не только психологическим образованием, но и средним, однако психолог он был отменный, все это далось ему опытом тяжелой и отнюдь не безгрешной жизни. По опыту Костя знал, что важно не столько то, что ты говоришь, а как ты говоришь и как в это время смотришь. И еще Костя знал, что, не обладая непоколебимой уверенностью в собственной правоте и силе, в основном моральной, невозможно убедить в этом своего оппонента. Костя обладал сильным характером, иначе он не стал бы неприрекаемым лидером, и уверенности в себе ему было не занимать.

— Наши, — ответил крепыш тоном, говорящим о том, что он тоже вполне уверен в себе.

— За сколько купили? — спросил Костя, присаживаясь за столик и не отрывая своего сверлящего взгляда от крепыша, второй, тощий, его не интересовал. Костя сразу понял, что хозяин автомобилей в этой паре перегонщиков крепыш, вот его-то и надо дожимать.

— За деньги купили, — ответил крепыш все тем же уверенным тоном.

— Не дерзи, накажем, — тихо произнес Костя и взгляд его, и без того жесткий, стал еще жестче.

А Роман и Моисей сделали резкое движение к столику, но ни один из них не сказал ни слова. И от этих молчаливых движений, не предвещавших ничего хорошего, и от неотрывного взгляда Кости крепыш начал как-то сникать, терять уверенность.

— Куда едете? — спросил Костя, продолжая свое давление.

— В Иркутск, — уже другим тоном ответил крепыш, выражение его лица тоже начало меняться, ложки лежали на столе, о еде они уже забыли.

В этот момент двое спутников Шустрого резко, с грохотом пододвинули стулья и уселись к столику.

— Сами с Иркутска, значит, — подытожил Костя, не отрывая взгляда от крепыша.

— Ну… — парень совсем сник.

— За дорогу, в курсе? — спросил Шустрый, понимая, что наступил переломный момент.

— В смысле за дорогу? — спросил крепыш, меняя тактику, теперь он косил под дурачка, делая вид, что не понимает о чем разговор.

Костя только улыбнулся про себя.

— В смысле, дороги у нас тут платные, — медленно проговорил он, наклоняясь над столом и вдалбливая каждое слово в круглую, коротко стриженую голову крепыша.

— Да так, слышали… но сами не сталкивались, — говорил, будто оправдывался, крепыш, и вид у него был виноватый, перед Шустрым сидел уже совсем другой человек. — В Хабаровске только отстегивали на пароме. Да мы и не так часто ездим.

— А здесь значит, не платили? — спросил Шустрый голосом прокурора.

— Нет, — тихо ответил крепыш.

— Ну, вы везунчики! — сказал Шустрый с такой улыбкой, что у крепыша засосало под ложечкой, — Но мы уже перед вами, так что… — Костя красноречиво развел руками.

— А по сколько платят-то? В Хабаровском, говорят, тоже платят, — проговорил крепыш, глядя на Костю застывшим взглядом.

— По сотке с машины платят, — произнес Костя, понявший, что клиент созрел.

— Баксов?! — воскликнул крепыш, делая круглые глаза.

— А ты думал рублей, что ли? — засмеялся Шустрый.

Он откинулся на спинку стула, можно было расслабиться, дело сделано, осталось только забрать деньги, это был эндшпиль небольшого психологического этюда Шустрого. На свежих лицах его товарищей Романа и Моисея, не изуродованных даже следами интеллекта, тоже появились довольные ухмылки.

— Гы, гы, — вырвалось у Моисея, поигрывающего связкой ключей.

— Вы шутите, парни, — загундосил крепыш, подсчитывающий в уме, сколько у них останется денег после оплаты проезда, — а в Хабаровском подъедут…

— Не бойся, там тоже наши, — уже примирительным тоном успокаивал его Костя. — Мы вам отписку напишем, что с вас уже взяли, покажете тем, кто подъедет, и вас не тронут.

— Точно не тронут? — недоверчиво спросил крепыш.

— Мы, что, похожи на клоунов? — спросил Костя, и в голосе его опять зазвучал металл.

— Да нет… — произнес крепыш, испугавшись собственной невольной дерзости, но все же сказал: — Вы нам телефончик свой черканите, а мы, если что, вам позвоним.

— Давай бумагу, — сказал Шустрый, и крепыш потянулся за барсеткой.