Александр Маркьянов - Последний бастион Часть 2

Скомплектовали походные рюкзаки - Марине досталось двадцать килограммов поклажи, мне - едва ли не сорок. Еще оружие. Но меньше было нельзя...

С оружием надо было решать - что берем, что оставляем. Был соблазн в качестве основном взять РПД с лентами, но по здравому размышлению оба РПД я заложил в тайники. Чужое оружие - в любом случае хуже своего. Кроме того - на АКМС, который был со мной, у меня был тактический глушитель и прицельные приспособления. В условиях действий в глубоком вражеском тылу наличие глушителя на оружии - огромный плюс.

Взял пистолет - свой родной, многократно испытанный Wilson Combat. Подарок отца, с которым я не расставался никогда. К нему у меня были и магазины - восьми и десятизарядные и патроны. Американцы вообще лучшие в мире специалисты по стрельбе из пистолета - а у меня было несколько лет практики в антитеррористической группе ФБР, где пистолет калибра .45 - основное оружие. У нас был такой тест. Берешь несколько небольших глиняных тарелочек стопкой, подкидываешь левой рукой вверх, выхватываешь из кобуры пистолет и стреляешь, пытаешься разбить. У меня получалось - от пяти до шести, средний армейский или полицейский стрелок в лучшем случае попадал в две, а то и ни по одной...

Револьвер калибра .500 брать не стал - весит он около двух кило, а поможет только в одном случае - если на нас бросится леопард или лев. Лучше взять лишнюю флягу воды или патроны к автомату. В крайнем случае, автоматом и отобьюсь...

У Марины было проще... Ее любимый, испытанный в деле Remington 24 пришлось оставить - патронов к нему было слишком мало. Поэтому она вооружилась моим Винчестером-70 под .300 WinMag - такая винтовка добивала на километр. При возможности пристреляем - снайпер должен пристреляться к незнакомой винтовке, почувствовать ее. И два пистолета - CZ-75, оставшийся от Ника и свой спортивный, двадцать второго калибра.

Больше мы ничего взять с собой не могли - ни гранатомет, ни пулемет. Перед нами была граница и несколько сот километров неизвестности...

К минному полю мы подошли, когда часовая стрелка уже перевалила свой апогей - двенадцать часов, ознаменовав начало нового дня - тринадцатого июля. Хоть я и не был суеверным человеком, но идти через минное поле тринадцатого числа - идея не из лучших. Правда и выхода у меня не было...

Природа помогала нам - над плоскогорьем висела луна, освещая серебристым светом окрестности. Больше всего я опасался растяжек - хотя и понимал умом, что за тридцать лет все эти растяжки должны были бы сработать - все равно было неспокойно. Притаившиеся в земле мины ждали нас...

Перед тем как идти, я сострогал несколько коротких колышков и один длинный, заострил. Короткие - чтобы обозначать выявленные мины, длинный - чтобы прощупывать почву. Колышек, на армейский нож - все, что у меня было, и все что мне было нужно, чтобы пройти эти тридцать метров проклятой Богом и людьми земли.

Если повезет...

- Значит так. Сейчас ложишься на землю и ползешь за мной - очень осторожно ползешь! Ни шага в сторону! Мины я обозначаю колышками, перед тем, как ползти осторожно прощупай все перед собой - если колышек, значит - мина! Не торопись, на этом минном поле мы проведем минимум два часа. И если увидишь, что я подорвался - ползи назад, иди к машине, чеши отсюда и не оглядывайся!

Марина молча кивнула, она умела сосредотачиваться перед серьезными делами, что есть, то есть. Даже в разведке морской пехоты она бы не потерялась...

Говорить больше было нечего. Идти я решил как раз там, где на полосе лежал скелет шакала и виднелось углубление в земле - след подрыва, произошедшего много лет назад. Шакал лежал прямо посередине минного поля, да и по крайней мере одну мину он обезвредил. Спасибо ему за это...

Лег плашмя на землю, сосредоточился. Колышком осторожно проверил ближайшие тридцать сантиметров перед собой - ничего. Продвинулся вперед и снова стал проверять землю...

Первая мина оказалась противотранспортной, метра через три от края полосы - ее я обезвреживать не стал. Просто пометил колышком и нашел другой, безопасный маршрут. Прямо через нее решил не ползти - мало ли что с ней стало за тридцать лет нахождения в земле. Следующая мина была уже противопехоткой и с ней пришлось изрядно повозиться. Осторожно, кончиками пальцев разгреб землю, сделал подкоп сбоку, проверил что под миной. Некоторые минеры обожали устанавливать под миной гранату с выдернутой чекой - сюрприз для тех, кто будет ее снимать. Тут ничего подобного не было. Зажав в зубах фонарик, светивший острым, направленным лучом света, нащупал взрыватель, попытался вывернуть. Как ни странно поддался - несмотря на то, что тридцать лет провел в земле. Пополз дальше...