Шон Хатсон - Белый призрак

Со времени своего переезда три дня назад в эти меблированные комнаты Дойл ни разу не видел остальных жильцов, кроме пожилого мужчины, квартировавшего в комнате слева. Очевидно, все здесь жили уединенно, что конечно же устраивало Дойла. Обзаводиться здесь друзьями он не собирался.

Прогулка по местным кабакам прошлой ночью оказалась практически бесполезной. Несколько сплетен об ИРА, но ничего представляющего интерес.

Он не слышал также упоминание имен Риордана или О'Коннора, и самому ему не удавалось навести разговор на них. И все же он был уверен: кто-то из местных слышал о них или, более того, знал, где они могут находиться. Не обладая большим терпением, Дойл все же понимал, что ему не остается ничего другого, как ждать. Только ждать.

На столе стояли две грязные тарелки, возле одной из них лежала газета. Дойл прошел через столовую, прихватил газету и стал просматривать ее в поисках отчета о матче между «Ливерпулем» и «Манчестером юнайтед», который состоялся прошлым вечером. Игра транслировалась по телевидению, и Дойл видел ее урывками в одном из пабов. Делая вид, что все его внимание приковано к экрану, он больше приглядывался к посетителям, но не обнаружил ни одного знакомого лица. А в матче победил «Ливерпуль».

— Доброе утро, мистер Фейган. Как поживаете?

Дойл оглянулся и увидел входящую с большой тарелкой в руках миссис Шэннон. Тарелку она поставила перед Дойлом.

Он едва начал есть, как снова появилась миссис Шэннон, катя перед собой столик, сервированный для чая. Она наполнила чашки для Дойла и себя и присела за стол напротив.

— Вы не будете возражать, если я присоединюсь к вам? Я хочу кое-что вам рассказать, — сообщила она.

— Уж не собираетесь ли вы поднять плату за комнату, а? — спросил он улыбаясь.

— Скажете тоже, — отмахнулась она. — Я хотела поговорить с вами о работе. Я думала о вашем брате, о том, как его убили. Если бы не это, вы бы сейчас работали. Это несправедливо, когда мужчина должен сидеть дома. Мой муж, прими Господь его душу, перед смертью два года был без работы. Человек теряет уверенность в себе, чувствует себя ненужным. — Она сделала глоток.

Дойл внимательно слушал ее с легкой улыбкой.

— У моего брата есть паб в центре города, рядом с гостиницей «Европа». Вчера вечером я позвонила ему и спросила, не нужны ли ему подручные. Он ответил, что ищет кладовщика. Если вас это заинтересует...

Дойл усмехнулся.

— Очень любезно с вашей стороны, — сказал он.

— Надеюсь, вы не считаете, что я сую нос в ваши дела? Просто хочу помочь. Это, должно быть, очень тяжело — потерять брата.

Дойл кивнул.

— Каждого из нас коснулось подобное горе, — продолжила она. — Здесь творятся кровавые дела. Я не думаю, что на нашей улице есть хоть один человек, который бы никого не потерял из близких или знакомых. Я жила по соседству с девушкой-протеетанткой, когда сама была ребенком. Мы до сих пор переписываемся с ней, но если бы мы прошлись вместе по улице... — Она не договорила и передернула плечами. — Печально это все. — Миссис Шэннон сделала еще глоток чая. — Я вам дам адрес паба, зайдите и потолкуйте с братом, если желаете.

— Большое спасибо, — сказал Дойл. — Вы очень добры.

Женщина отправилась искать адрес, а Дойл вернулся к своему завтраку.

Паб в центре города.

Это может пригодиться.

Взрыв произошел два дня назад, следы разрушений уже убрали, но и сейчас осколки бетона и стекла валялись в водосточных желобах. Оконные проемы были забраны досками, как и вход в винный бар. На досках большими красными буквами кто-то написал: «СМЕРТЬ ИРА».

Над головой Дойла свисало то, что осталось от дверного проема, не мешая наблюдать за фасадом гостиницы «Европа», вернее, пабом, который находился в нескольких ярдах от гостиницы.

Вывеска паба «Лучник» раскачивалась под порывами сильного ветра. Внутри не заметно было никакого движения, да и что можно рассмотреть за матовыми стеклами. Дойл отшвырнул окурок и продолжил наблюдение, стараясь запомнить каждую деталь.

К гостинице «Европа» то и дело подъезжали такси, люди садились в авто и высаживались из них, за ними вносили и выносили багаж. Дойл заметил несколько постояльцев, сидевших в фойе и в кафе.

Он перешел улицу, подошел к пабу и трижды постучал в дверь. Не получив ответа, постучал снова, из-за двери донесся шорох. За матовым стеклом обозначился мужской силуэт.

Дойл постучал еще раз.

— Кто там? — спросили из-за двери. — Мы еще не открылись.