Роман Канушкин - Ночь Стилета

— Я ему устрою, — снова проговорил Лютый, — совсем сошел с ума!

Лютый посмотрел на свой мобильный телефон, и вдруг какое-то странное, тревожное предчувствие кольнуло его. Интуиция, которая редко подводила… Он провел рукой по лбу, потом взялся за переносицу. "Наверное, я просто устал, — подумал он, и вслед за этим неизвестно откуда вторглась внезапная мысль:

— Как было бы хорошо, если б все свадебные мероприятия взял на себя Игнат. Охраны будет немало, и со стороны невесты тоже, но все-таки…"

Лютый попытался отогнать от себя дурные мысли: "Ну что за бред?..

Что, звонить Игнату за неделю до свадьбы, мол, братан, нужна твоя помощь? А с какого хрена? Потому что мне в башку всякая дурь прет?" Лютый подумал: он столько раз уже звал Игната, что недельку можно и подождать. Игнат у нас гордый, ну что ж, Лютый тоже гордый. Подождет недельку.

Но это темное, тревожное ощущение не отпускало. Беспокойство? Нервы?

Черт, может, надо что-то сделать, пока еще не поздно? Но вот что?

Позвонить?

Что значит — «пока еще не поздно»?

Лютый снова посмотрел на мобильный телефон. Может быть, он действительно за последнее время прилично устал. Потому что отверстия микрофонной трубки, обычной, знакомой и вовсе не угрожающей телефонной трубки компании «Би-Лайн» — отверстия, в которые надо говорить, — показались ему огромными черными пустотами. Зловещими провалами.

Что значит «пока еще не поздно»?

Автомобиль с эмблемой «линкольна» над радиатором подкатил к дому Ворона за десять минут до двенадцати, и сейчас рыжий водитель и его молодой напарник с удовольствием пили холодную колу — дни стояли жаркие.

— Говоришь, он его друг детства?

— Ну да, вроде того. — Водитель посмотрел на свои часы «Омега», подарок Лютого. Как-то водитель похвалил их, и Лютый просто снял хронограф со своей руки — бери. Часы стоили не меньше пяти тысяч баксов. Водитель отказывался, но Лютый настоял, а потом пошутил — только не вздумай хвалить мою жену, не отдам. Водитель его хорошо понял — ему сделали подарок, но и преподали урок.

— По-моему, школьный еще. Двенадцать, надо звонить. Договорились — с двенадцати до половины первого.

— Надо же, собственную машину выслал, да и тебя за руль… Какой, говоришь, у него телефон?

— Я ничего не говорю. Вон там записан.

— Да… Так, Воронов Игнат, чего-то начирикано…

— Это Лютый писал.

— Я и говорю. У них чего — общие дела?

— Не знаю. Знаю только, что друг детства.

— А чего человек в такой мунькиной жопе живет?

— Чужая душа — потемки.

— Верно.

— Ты не слишком много вопросов задаешь?

— Я?..

— Как то, как се… Ты, часом, не мент? — Водитель беззлобно усмехнулся.

— Ты чего, сегодня не с той ноги встал? Просто Лютый… очень необычный человек.

— Верно. Золотой человек. А у тебя есть слово-паразит.

— Какое?

— Слово «чего». И знаешь… это не самое лучшее слово для паразита.

Когда-нибудь можешь нарваться на серьезные неприятности. Поверь мне, я не со зла говорю.

— Ладно. О, дозвонился.

Игнат надел светло-серые джинсы, мягкие кожаные туфли и хлопчатобумажный фиолетовый свитер. В агентстве у шефини он взял напрокат безумно дорогой светлый блузон-пиджак, который сразу же окрестил «сутенерским», и очки «Рей-Банн». Игнату было не привыкать менять внешность. Лицо он протер солью, и теперь оно выглядело свежим, как после поста, а воспаленные от вчерашней пьянки глаза закапал «визином» и спрятал под солнцезащитными очками.

Вот вроде бы и все.

— Боже мой! — восторженно произнесла его ночная гостья. — Да тебе можно отправляться в Голливуд!

— Что я и делаю, — сказал Игнат в некотором смущении. Потом посмотрел на девушку. Теперь она выглядела явно лучше, чем с утра. Да нет, она была просто хороша, похмелье помешало вовремя это понять.

— Совсем другой человек — великолепно выглядишь, — она весело присвистнула, — так изменился.

— Спасибо. А ты просто великолепно выглядишь, тебе не надо меняться.

Тебе в жизни повезло больше.

— Зря смеешься. С утра твое лицо было похоже на… на дыню! — Она улыбнулась.

Игнат протянул руку и почти дотронулся до ее груди. Но не коснулся ее.

— У тебя здесь две превосходные дыни.

— И на том спасибо. — Она теперь рассмеялась, потом пристально посмотрела на Игната. — Ты хоть что-нибудь помнишь?

— Когда вспомню — скажу.

— Ладно, не мучайся. Просто… мне было хорошо.

— После этого мы должны поцеловаться, а потом пожениться.