Стивен Хантер - Снайпер

Полковник пошел по дорожке и обнаружил, что двери не заперты.

– Я в мастерской, – раздался голос из невидимого громкоговорителя.

Шрек прошел через весь дом, осторожно открывая его незапертые широкие двери, и вышел на освещенную солнцем террасу. Немного в стороне, за домом, он увидел огромное стрельбище, где на склоне холма ярко белели аккуратно выставленные мишени.

Наконец он дошел до самого конца дома и открыл последние двери. Перед ним, скрючившись в кресле, сидел человек, который по виду был лет на десять старше самого Шрека. Прямо возле калеки стоял металлообрабатывающий станок, в котором он одной рукой придерживал гильзу от патрона, а другой направлял какой-то зажатый в патроне инструмент, по форме похожий на гаечный ключ.

– Здравствуйте, полковник Шрек.

– Здравствуйте, мистер Скотт.

Лон Скотт носил короткую прическу, которая очень шла к его худому, с темными глазами, продолговатому лицу. Греческий профиль сразу говорил о его благородном происхождении. На мускулистых руках виднелись вздувшиеся дорожки вен. Но все тело его было как-то ужасно перекручено: позвоночник напоминал лук, а безжизненные ноги неуклюже свисали с кресла. Он давно уже не мог тренировать свое тело, поэтому оно в большей части заплыло жиром и из-под широкого ремня торчал необъятных размеров живот. Некогда прекрасный юноша превратился теперь в скрюченного старика. Шрек попытался скрыть отразившийся в первый момент у него на лице ужас, но почувствовал, что ему это не совсем удалось и Скотт это заметил.

– Не очень приятное зрелище, да? Вот что может сделать с молодым здоровым человеком попавшая в позвоночник пуля, полковник.

– Простите, сэр. Я просто…

– Не волнуйтесь, я это как-нибудь переживу. Итак, мой друг Хью Мичам сказал мне, что у вас для меня плохие новости. Ну давайте выкладывайте, полковник. По вам не скажешь, что вы легко поддаетесь на угрозы.

– Да, сэр, – ответил Шрек. – Это неприятная история. Хотя, по сути, это действительно пустяк, но все же с этой мелочью нельзя не считаться. Он преследует нас с самого Нового Орлеана. Я имею в виду того человека, которого мы тогда подставили.

– Этот морской пехотинец?

– Да. Он у нас играл роль приманки. По какой-то нелепой случайности этот человек, его зовут Боб Суэггер, выжил после двух пулевых ранений: одного в грудь, другого в плечо. Пуля прошла буквально в миллиметре от сердца. Теперь он вернулся вместе с одним бывшим агентом ФБР.

– А этот морской пехотинец, он что, стоящий человек?

– Это боец в полном смысле этого слова.

– Такой же, как и вы? Мне кажется, вы настоящий солдат.

– Он лучше.

– Гм. У вас есть план?

– Да, есть. Мы считаем, что он очень чутко реагирует на все события, происходящие в стрелковом мире. Особенно сейчас. Например, мы уже не сомневаемся, что он наверняка знает, кому принадлежит та винтовка, из которой он стрелял в Мэриленде. Мы предлагаем дать в “Шотган ньюс” рекламу небольшой книжки, скорее всего, частного издания, как это обычно принято в стрелковом мире, о знаменитой винтовке, или стрелке, или еще о чем-нибудь в этом роде. Когда он прочитает ее, я имею в виду рекламу – а он не может ее не прочитать, – то обязательно захочет увидеть автора. Тут мы его и возьмем.

– А зачем вам надо мое благословение?

– Сэр, в этом деле, нам кажется, чем реальнее все будет выглядеть, тем лучше. Мы не можем эту историю выдумать. Нам нужна легенда, которую Суэггер мог бы проверить сам, по своим каналам. Это очень осторожный человек. Поэтому нам нужна информация… и ваше разрешение.

Лон Скотт кивнул головой.

– Мое прошлое? Моя семья? Что-то типа этого?

– Да, сэр.

Казалось, что это немного позабавило Скотта; он издал какой-то странный звук, то ли смешок, то ли фырканье, что-то среднее между смехом и карканьем.

– Мой отец, – наконец произнес он. – Мой бедный старый отец…

– Сэр… У нас есть альтернатива, – сказал полковник и усилием воли заставил себя посмотреть в лицо старику. – Мы можем спокойно переждать, пока Суэггер и его друг из ФБР не угомонятся или их не угомонят другие. Мы хорошо умеем заметать следы, но… они в своих поисках не останавливаются. Черт, в конце концов они могут на что-нибудь натолкнуться, и тогда уже будет слишком поздно. У меня доктрина всегда одна – это решительное и стремительное наступление. Я считаю, что, выбирая наступление, вы экономите в конечном итоге больше жизней, чем теряете.

Лон ловил каждое слово полковника, лишь на мгновение оторвавшись, чтобы отхаркаться и сплюнуть в плевательницу, которую до этого Шрек даже не заметил, отвратительный комок слизи.