Роберт Крейс - Смертельные игры

— Если найдете его, верните квартирную плату за восемь месяцев, которую этот маленький засранец мне задолжал.

— Как думаете, где он может сейчас ошиваться?

— Без понятия.

— А вам известно, где он работает?

— Чтобы этот ленивый сукин сын работал?! Если бы он работал, не задолжал бы за восемь месяцев за квартиру. Ни один из этих ленивых сволочей не работает.

— Знаете, где он проводит время?

— Загляните в «Диллард». Он там все время толчется, играет на бильярде, ищет, где дозу купить, или шарится с полоумными подонками Гамбоза.

— Подонки Гамбоза? — заинтересовался подошедший поближе Пайк.

Сол кивнул и, прищурившись, посмотрел на нас:

— Ага.

— Из семьи Гамбоза?

— Ага. — Он продолжал щуриться.

— Ричард Сили водится с семьей Де Лука, — сказал я.

Сол засмеялся хриплым смехом, перешедшим в кашель.

— Вы что, с луны свалились? Я работаю в этом доме тридцать пять лет. Гребаные подонки Гамбоза выросли на улице Вилмонт вместе с Ричардом Сили. Швыряли камни в черномазых и тырили у них деньги. Эта мелкая сволота Ричи Сили, Ник и Томми Гамбоза, а еще тронутый Винсент Рикки. Господи ты боже мой, Де Лука! — И вновь послышался смех-кашель. — Ричи — друган парней Гамбоза. Иначе стал бы я терпеть этого наркомана восемь месяцев?! Если я его вышвырну вон, эти подонки вырежут мне сердце и зажарят на сковородке.

— Но тогда какие у него завязки с Де Лукой? — поинтересовался я.

Сол снова посмотрел на меня так, точно я сбежал из дурдома.

— А нет никаких завязок. Никто тут не завязан с гребаными Де Лука. Верхний Уэст-Сайд под контролем семьи Гамбоза. Де Лука контролируют Нижний Манхэттен. Разве это место похоже на Нижний Манхэттен?

Теперь до меня дошло.

— Сукин сын!

— Стоит ли тогда удивляться, что с такими хреновыми копами этот город превращается в отхожее место, — сказал Сол Коэн и захлопнул дверь.

Мы с Джо Пайком спустились вниз, вышли на улицу и огляделись. Оказывается, мы находились на территории Гамбоза. Кругом одни Гамбоза — и ни одного Де Луки.

— Ну и ну, — ухмыльнулся я. — Теперь понимаю, почему Чарли так тихарится.

Пайк молча кивнул.

— Де Лука и Гамбоза ненавидят друг друга, но заключили соглашение. Объединились против иностранных банд.

Уголок рта Пайка дернулся.

— Что-то не похоже.

— Не похоже.

Уголок рта Пайка дернулся снова. Для него это уже почти истерика.

— Думаешь, они замутили в аэропорту Кеннеди нечто такое, что очень многим сильно не понравится?

— Есть кое-какие предположения.

— Давай заглянем в «Диллард» и проверим, насколько они верны, — снова кивнул Пайк.

Чтобы попасть в «Диллард», нужно подняться по длинной деревянной лестнице. На лестнице было темно, а последние ступеньки совсем стерлись. Перед лестницей красовалась надпись «ПУЛ И БИЛЛИАРД. ДАМАМ ВСЕГДА РАДЫ». Рядом было написано: «ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ. ЛИЦАМ ДО 21 ГОДА ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

Мы поднялись по лестнице и вошли в большой зал с высоким потолком и двадцатью столами. Щербатый пол был вполне под стать лестнице. Дюжина парней в черных кожаных куртках поверх белых футболок играли в пул, курили и пили из красных банок кока-колу, словно на дворе все еще 1957 год. Вот только у большинства из них были длинные спутанные волосы или рваные стрижки. Вдоль стен выстроились кии для пула, образуя нечто вроде тюремной решетки. Лампы дневного света придавали лицам мертвенный оттенок. Одна из ламп моргала. Кряжистый лысый мужчина лет шестидесяти сидел за стойкой бара, где можно было купить пиво и прохладительные напитки, и читал «Спортинг таймс». Я что-то не заметил дам, и никто, не считая человека за стойкой, не выглядел старше шестнадцати лет. Ричи Сили я тоже не заметил.

— Я проверю сзади, — бросил Пайк.

Он пересек зал и направился в небольшую нишу, где горели надписи «ТУАЛЕТ» и «ВЫХОД». Я подошел к бармену. Он взглянул на меня поверх газеты и заерзал на стуле. Похоже, занервничал.

— Мы ищем Ричарда Сили. Он здесь?

Бармен оглянулся на Пайка, а потом повернулся ко мне. Газету он складывать не стал.

— Вы, парни, из полиции?

Сначала Сол Коэн, теперь этот. Наверное, стоит отрастить волосы.

— Ричард Сили, — повторил я.

Он еще больше занервничал.

— Послушайте, у меня все законно! Я зарабатываю свой доллар, соблюдаю условно-досрочное, живу по закону и не знаю, чем там занимается Ричи и где он себе ходит.

Время от времени бармен косился в сторону играющих в пул парней и переходил на шепот, чтобы те, не дай бог, его не услышали. Вероятно, его считали здесь крутым, и он не хотел потерять репутацию.