Роберт Крейс - Смертельные игры

Две слезинки появились в уголках ее глаз и сбежали по щекам.

— Ты сукин сын.

Возможно, она обращалась ко мне… или к кому-то другому.

— Не думайте о Питере. Думайте о Чарли. Именно Чарли должен беспокоить вас в первую очередь. Чарли может причинить вам с Тоби гораздо больше вреда, чем Питер.

Она стерла ладонью слезы, но глаз не открыла.

— Думаете, я глупая?

— Нет.

— Это звучит так глупо, когда человек боится себя потерять. Это проявление слабости и глупости, но я не хочу походить на этих чокнутых феминисток, о которых пишет «Космополитен». Я не хочу быть слабой. И не хочу быть глупой.

Я пожал плечами:

— Гордость не имеет гендерных различий. Она свойственна всем людям.

— Я вице-президент банка. У меня есть лицензия для работы с недвижимостью, я сертифицированный финансовый аналитик. Я дважды была президентом АРУ и вице-президентом местного отделения Ротари клуба. — Слезы потекли быстрее.

— Угу.

— Я дипломированный специалист. Я мать Тоби Ллойда. И не хочу это терять.

— Нет, ни в коем случае.

— Не хочу терять свое «я».

— Я вам этого не позволю.

Карен открыла глаза и посмотрела на меня.

— Спасение чужого «я» — мое самое сильное место, — заверил ее я.

Она снова вытерла слезы и закрыла лицо руками. Похоже, мне не удалось ее убедить.

Я вытер бумажными полотенцами пол, кинул их в пластиковый мешок для мусора и вынес к мусорному баку возле гаража. Мне показалось, что с наступлением сумерек похолодало градусов на двадцать. Северный ветер заставлял ветви деревьев трепетать, мертвые листья неясными тенями метались по лужайке. Где-то далеко на востоке прогремел гром, зимняя буря перемещалась куда-то в сторону. Когда я вернулся в дом, Карен Ллойд уже пошла спать.

Я выключил почти весь свет в доме и прошел по коридору в комнату, которую занимали мы с Пайком. Спальня Карен Ллойд находилась в противоположном конце коридора, комната Тоби — напротив. Обе двери были закрыты, но я слышал, как каждый из них плачет в своей комнате. Мне ужасно хотелось постучать и сказать несколько слов утешения, но я ушел в свою комнату и закрыл дверь.

Ты делаешь все, что можешь, но ты не можешь сделать все.

Когда я проснулся на следующее утро, небо затянули тучи, а воздух был холодным, как лезвие охотничьего ножа. В любой момент мог пойти снег. Казалось, ты ощущаешь его физическое присутствие, чувствуешь, какой он тяжелый и влажный.

Тоби выглядел мрачным, а Карен — несчастной, и все больше молчали, готовясь к новому дню. Карен рано уехала в офис, я отвез Тоби в школу. Пайк остался дома дожидаться звонка Роланда Джорджа. По дороге в школу мы с Тоби не разговаривали, но, высаживая мальчика, я пожелал ему удачного дня. Он не ответил. Казалось, дурное настроение и ночные кошмары продолжали преследовать его и днем.

В девять сорок две позвонил Роланд Джордж. Я взял трубку в гостиной. Пайк воспользовался телефоном на кухне. Роланд Джордж сказал:

— «Ягуар», который вы видели, зарегистрирован на имя Уретро Мубаты, выходца с Ямайки. Приехал в США в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. Четырнадцать приводов, две отсидки, нападение, вооруженное ограбление и все в таком же духе. Сейчас он в наркобизнесе.

— Да, послом доброй воли его трудно назвать.

— Угу. Он провел восемь месяцев в Райкерсе за хранение наркотиков с целью продажи и еще четырнадцать в Синг-Синге за попытку убийства. В Синг-Синге он попал в одну камеру с Хесусом Сантьяго, еще одним выходцем с Ямайки. Сантьяго свое отсидел, а Мубата получил условно-досрочное.

— Сантьяго занимался сутенерством?

— Точно. Интересно, где этот Мубата взял сорок тысяч на новый «ягуар», если работает помощником официанта в «Артуро тапас стэнд» в Джексон-Хайтсе.

— А что известно про Сили и полицейского? — спросил Пайк.

— Сили — нарк, проходит специальную реабилитационную программу в госпитале Сент-Винсент. Он мелкая сошка. Привлекался за всякую ерунду типа попытки угона и воровства — по мелочевке.

— Он в команде Де Луки?

— В досье его нет, но такое вполне возможно. Отвратный тип. Не раз проходил как соучастник разных преступлений. Впрочем, трудно сказать наверняка. В принципе, у Чарли Де Луки не может быть никаких дел с такими законченными нарками.

— Но и с офицером полиции у него тоже не может быть никаких дел, — заметил Пайк.

— Да уж. — В голосе Роланда появились металлические нотки. — Офицер, о котором идет речь, работает в системе безопасности аэропорта Кеннеди и не является агентом под прикрытием.