Сергей Парамонов - Гладиатор

– Пацаны, жопа была полная, где свои, где «чехи» – непонятно. Все горит, как вспомню, спина мокрой становится. Давайте молча за пацанов – за Насонова, за Грева, за Батю, пусть земля им будет пухом.

– Костер, а помнишь, как латышку поймали? – рассказывал Медведь. – Завелась в нашем квадрате и мочит пацанов из «эсвэдешки»; «белый чулок», слышали, наверно. Дай вам бог, пацаны, не пересечься с такой. Просчитали ее, ну и взяли тепленькой. Хотели сразу расстрелять, а когда жетонов с полсотни у нее нашли, так вначале с ней гэрэушники поработали, а потом на общак пустили. Драли, короче, все; ну а закончилось тем, что привязали ее за танки и порвали пополам, как грелку. Вот так, пацаны…

– Рота, строиться на вечернюю поверку! – раздалась в казарме команда.

– Поверка – это свято, пацаны. Давайте-ка после продолжим наш праздник, а то сегодня начальник штаба заступил, он еще тот фрукт, – сказал Костер.

Вечерняя поверка у танкистов закончилась в тот момент, когда у разведчиков она только началась.

– Так, три минуты на перекур, и по казармам! – скомандовал прапорщик Комарчук.

Между казармами 3-й и 2-й роты, присев на корточки, курили Шах с Фиксой. К ним подошли несколько человек из других рот их же призыва.

– Тебя Серый зовут? – произнес один из них. – Если что, можешь рассчитывать на нас.

Шах, указывая рукой на место рядом с собой, сказал:

– Падайте, пацаны, покурим пока. – И, передав пачку «Бонда» одному из подошедших, распорядился: – Раздай по сигарете каждому да заодно посчитай, сколько нас.

– Двенадцать человек, – через некоторое время произнес тот.

Расстояние между казармами было не более 10—12 метров. За спинами было волейбольное поле с натянутой сеткой, которое упиралось в глухой забор. Вечерняя поверка разведчиков, как было видно, подходила к концу.

– Пацаны, чую, будет замес. Главное – неожиданность. Между казармами метров двенадцать, нас тоже двенадцать, поэтому, кто не умеет драться, скидывают ремни и бьют бляхами по калганам. Одновременно я подам знак. Понятно? – проговорил Шах и внимательно заглянул в глаза каждого из сидящих.

Поверка у разведбата окончилась, и серая угрюмая толпа медленно потянулась к сидящим между казармами. Шах сидел спиной к этой подтягивающейся массе и лишь краем глаза контролировал уменьшающееся расстояние. Впереди шел невысокого роста паренек; наверное, именно он сегодня утром раздавал подзатыльники в столовой. В руках его мелькали четки.

– Ну, бронелобые, пришло время платить по долгам. Щас мы вас петушить будем, – произнес он.

В это время Шах отсчитывал про себя: четыре метра, три, два, пора. Развернувшись, он, как пружина, выкинул вперед правую ногу и нанес страшный удар в подбородок говорившего. Послышался громкий лязг челюсти и стон. Шах сделал два шага назад, успев при этом скинуть ремень. Затем обрушил железную бляху на следующую жертву. Одновременно с ним этот же маневр совершила дюжина танкистов. Неожиданность дала о себе знать: разведчики не могли перестроиться на этом небольшом пространстве, задние мешали передним махать бляхами, скученность была на руку танкистам. Двенадцать человек умело держали оборону против сотни подготовленных бойцов. То здесь, то там слышались стон и хруст, мелькали кулаки и бляхи, кто-то свалился на землю, и все это мгновенно превратилось в кровавое месиво.

Вдруг раздались несколько пистолетных выстрелов и автоматная очередь.

– Разойтись, вашу мать, я сказал, разойтись! – Между двумя стенками солдат появились дежурные офицеры обоих батальонов. Крики, угрозы раздавались из обоих лагерей.

– Вешайтесь, духи бронелобые, мы вам матку вырвем!

Шах, чуть выделившись из общей массы, чтоб было слышно всем, спокойным голосом сказал:

– У меня один вопрос. Есть ли в вашем стаде пастух, чтобы сейчас закончить этот спор один на один?

– Мы один на один не деремся, – послышался неуверенный голос из стана разведчиков.

– Ну, тогда нам пока не о чем говорить, – заявил Шах и вместе с Фиксой проследовал в казарму.

Уже в казарме к ним подошел Костер.

– Ты чего, Серый, не сказал, что будет бойня, блин? Мы с Медведем снова все прозевали. Красавцы вы, пацаны, как есть красавцы!

– Да не хотели вас по пустякам отвлекать, – ответил, улыбаясь, Шах.

Застолье решили перенести на следующий день, чтоб не залететь, так как ответственным был начштаба.

Утром на завтраке два батальона стояли рядом возле столовой, но, в отличие от предыдущего дня, с каждой стороны присутствовали по три офицера. Зрелище было, пожалуй, даже смешным. Пара десятков разведчиков были в прямом смысле разукрашены: у одних виднелись синяки, у других – ссадины, у третьих – замазанные зеленкой раны от блях. В отличие от них, лишь у двух танкистов были повреждения – у одного синячище на все лицо, у другого – ссадина на лбу.