Анатолий Гончар - Шейх

Хуже всего в сложившейся ситуации было отсутствие возможности для манёвра. Сзади — голая и гладкая, как женская коленка, опушка; слева — редкий, на всю свою ширину простреливающийся лес; справа — засевшие на вершине и время от времени для острастки постреливающие недобитые после подрыва мин боевики; спереди — шобла бандитов в несколько десятков рыл. Не будь у Сергея на руках раненых, он бы наверняка смог бы найти способ уйти от превосходящего по численности врага. Пока ещё Ефимову со своими бойцами удавалось сдерживать наступающего противника, но скоро всё сильнее и сильнее начнёт сказываться нехватка боеприпасов… Вот тогда наступит самый неприятный момент.

«Если, конечно, мы ещё будем живы!» — изогнув губы в кривой, злой улыбке, Ефимов провёл языком по зубам, словно стирая с них попавшую в рот пыль, и сплюнул на землю. Затем вновь прильнул к прикладу автомата и мысленно выругался, тщетно пытаясь подловить перебегающего от укрытия к укрытию мелкого чернявого боевика. Наконец-то ему удалось подловить чернявого на попытке преодолеть очередной открытый участок местности. Треснул выстрел.

— Есть! — радостно воскликнул Ефимов, глядя, как боевик повалился на куст и засучил ногами по земле. Всё-таки наглость — это не родня смелости. Как назло, откуда-то с юго-запада начал стелиться и наползать туман. Не такой, чтобы можно было раствориться в нём всей группой и уйти, а как раз такой, чтобы лишь мешать как следует разглядеть наступающего противника. Хотя большой разницы уже не было — с таким количеством раненых об отходе не было и речи.

«Была бы связь, — думал Сергей, — можно было бы попытаться вызвать артуху. Пусть бы даже и на себя».

Но связи не было. Обе радиостанции оказались выведены из строя. Сидевшие в засаде бандиты своё дело знали, они смогли вычислить и уничтожить обоих радистов, вот с командиром просчитались… Хотя это тоже смотря с какой стороны посмотреть. Ведь ротного они вычислили на раз. Хотя и одет он был как все, и рюкзак за спиной — обыкновенная РРка — рюкзак рейдовый, но, тем не менее, первый залп достался ему и радистам. Сергей понимал, что и его самого спас только окрик Прищепы, увидевшего противника, да ещё собственная реакция, заставившая тут же рухнуть на землю. Но всё же, если бы не Сашка…

А фигуры бандитов мелькали уже совсем близко. И как назло, на поле боя продолжала наползать белесая стена влажного тумана.

Ибрагим вдруг осознал, что и эта, уже третья по счёту атака начала проваливаться. Спецназовцы оборонялись с безрассудной храбростью загнанного в угол человека и с умением опытного воина. Автоматные очереди сменялись коротким пулемётным лаем. Пули летели то с одного, то с другого участка вырытых самими же боевиками окопов. Временами Ибрагиму казалось, что им противостоит, как минимум, полтора десятка солдат. Но этого не могло быть, потому что это было невозможно. Обход с правого фланга не удался — Ваха, потеряв шестерых воинов, вынужден был вернуться назад, Ильяз завяз в перестрелке и не сумел сколько бы существенно прорваться вперёд. Местность, после того, как остатки кустарника были выкошены совместным огнём противостоящих сторон, оказалась слишком ровной и слишком открытой, чтобы всерьёз рассчитывать на успех в этом направлении. Разве что у русских кончатся патроны. А боеприпасы у них, похоже, действительно должны были подходить к концу…

Несколько удачнее обстояли дела на левом фланге — там моджахеды Лечо уже почти вплотную подобрались к вражеским окопам.

— Ваха, — «Кенвуд» в руке Келоева слегка подрагивал, — со своими людьми на левый фланг, к Лечо. Поддержи его. Ильяз, ты меня слышишь? — дождавшись утвердительного ответа: — Правый фланг твой. Я иду к Лечо. Прижми их.

— Принято, — Ильяз не любил лишних слов. Спрашивать, кого и зачем прижать, не было необходимости. Прижать русских и убить их здесь и сейчас — вот что жило в его душе, и ещё страх — нормальный человеческий страх за собственную жизнь. К чему рваться вперёд, если можно, сидя в окопе, покрикивать на своих воинов, и лишь иногда постреливать, подняв над головой собственное оружие? Так что Ильяз почти с радостью воспринял приказ Келоева.

А Ибрагим меж тем поспешил на правый фланг вслед за перебегающими от дерева к дереву воинами Вахи. Они двигались по небольшой дуге, уходя чуть-чуть назад, спускаясь вниз, затем какое-то время вдоль периметра базы и только потом начали подъём вверх, к ушедшим далеко вперёд моджахедам Лечо. Уже почти достигнув занимаемых боевиками Лечо позиций, старший Келоев поднял глаза, и его сердце преисполнилось радостью — Аллах услышал его молитвы: со стороны противника на укрывающий боевиков лес начала наползать непроглядная полоса тумана.