Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Брат»

Да только…

Каха бежал вверх, вокруг него роями жужжали пули, а он…

«…А-а-а!!! Молодцы!!! Молодцы, пацаны вы мои!..»

Его друзья, за те минуты, пока сержант сдерживал боевиков в кишлаке, видимо действительно успели добраться до пещер, а ракета, была сигналом и для них тоже… Теперь Брат бежал не наобум в кромешной темноте, а на автоматные вспышки — Кокос и Гриб закрепились у входов в пещеры, и теперь прикрывали отход своего друга огнём из двух автоматов… И прикрывали довольно умело, потому что «духи» не решались пуститься за сержантом в погоню, а только стреляли ему вслед…

Но и отход Брата к пещерам не был простым бегством! Примерно каждые десять-пятнадцать метров Каха оборачивался всем корпусом, и пускал по кишлаку длинную очередь:

— Та-та-та-та-та-та-та!!! А-а-а-ха-ха-ха-ах-ха-а-а!!! Та-та-та-та-та-та-та!!!

И ему везло!..

Смелого, как известно, пуля боится…

Ночь казалась густой, как кисель от количества пуль, пытавшихся догнать сержанта, но все они летели хоть и рядом с Братом, но, всё же, мимо!..

Так не могло продолжаться бесконечно, иначе можно было бы подумать, что моджахеды вообще не умеют воевать. А они воевать умели! Ещё как умели!..

В конце концов одна из пуль нашла свою цель… Но…

Кахе опять повезло!..

Он в очередной раз, развернулся, чтобы дать очередь по дувалу, и в этот самый момент пуля ударила в пулемёт…

Не развернись он в тот момент, и она наверняка клюнула бы его прямо в спину, а так… Она, всего лишь, разворотила затворную коробку пулемёта, и «отсушила» на несколько минут обе ладони сержанта… Ну и повалила его на спину, мощным ударом пулемётом в печень…

— А-а-а!!! Ш-шякалы-ы-ы!!! — Взвыл Каха от боли и обиды.

И в сердцах бросил на землю пулемёт, который в один миг превратился в груду металлолома… Теперь из оружия у него оставались пара гранат и его старые, проверенный кинжалы…

Последние пару десятков метров до пещеры, где засели его друзья, он пробежал уже на четвереньках — склон резко увеличил свою крутизну…

— Привет, бродяги!.. — Крикнул он, и плюхнулся рядом с друзьями на землю и едва не задохнулся от натуги. — Как дела?

— Пока отбились, Брат! — Ответил Орешкин.

— Не надолго, Петруха… Мы им сегодня здорово поднасрали! Так что за нами пойдут обязательно! — Ответил Каха и попытался рассмотреть в темноте подполковника. — Как командир?

— Лежит… Без сознания, но жив…

— Разобрались что у него, мужики?

— Посекло его здорово… Осколками… В груди и плечах всех даже и не сосчитать — как бифштекс всё, сплошное месиво… И ещё лицо… Ему правый глаз выбило…

— Твою мать!.. — Только и сказал Брат.

— Но я ему пару тюбиков промедола вколол, чтобы обезболить… Крепкий мужик — хоть и без сознания, а дышит более или менее ровно… И пульс хорошо прощупывается… — Гриб посмотрел на сержанта. — Ты сам-то как?

Но Каха словно и не услышал вопроса:

— Уходить надо, пацаны… «Духи» могут здесь быть уже минут через десять…

А пещеры эти они, скорее всего, знают, как свой дом… В отличие от нас…

— Это из-за меня вся херня случилась, Каха… — Проговорил вдруг Кокос. — Это я не сработал, как надо… Я останусь… Прикрою… А вы уходите, пацаны…

А мне… Может, и повезёт, может и встретимся ещё…

— Отставить, Петя! — Рявкнул Брат. — Ты сработал нормально!.. И повезёт нам всем!.. Или не повезёт… Но тоже всем!..

Он устало поднялся и проговорил:

— Давайте, пацаны, берём командира, и подальше от входа, пока «бородатые» из РПГ по нему не лупанули — они без этого сюда никак не сунутся!.. А там разберёмся, как и что делать…

Видимо в ту ночь, девчонка Фортуна очень возлюбила, вдруг, этого неистового грузина…

Не успели они отойти от входа в пещеры и двадцати метров, как прямо перед ним взорвалась граната… А затем и вторая… Моджахеды «обрабатывали» входы в пещеры…

Взрывная волна мощно толкнула троих друзей в спину и повалила с ног на сырой пол пещеры…

— У-с-суки!.. — Прошептал Брат. — Все целы?

— Нормально!..

— Берём командира, и ходу!

Они подхватили раненного, и побежали по подземным галереям…

Свернули вправо, потом влево, в какой-то узкий проход, потом опять вправо… И опять влево…

— Стой!

— Ой-ой-ой! — Отозвалось эхо.

— Так нельзя, пацаны! — Проговорил Брат.

— Цаны-цаны-аны! — Опять заговорило эхо.

— Фонарик уцелел у кого?

— Ого-ого-ого-ого! — разговаривало эхо.

И не оно одно… Ему вторили и Кокос, и Гриб:

— Ого! Ого! Ну, ни хрена себе!!!