Сергей Гайдуков - Ядерный будильник

— Мадам и мсье, — раздалось из динамиков. Теперь объявление повторяли по-французски. Шла шестая минута полёта рейса Милан — Мюнхен, и в данный момент самолёт совершал разворот, чтобы снова сесть в миланском аэропорту Малпенца.

— Небольшая техническая проблема, — говорили динамики. — Просьба не волноваться. Ситуация под контролем. Через краткий промежуток времени мы продолжим наш полет.

— Это наверняка бомба.

Бондарев недоуменно посмотрел на своего соседа. Плотный немец лет сорока в белой рубашке с расстёгнутым воротником, пальцы вцепились в ноутбук.

— Или бомба, или среди пассажиров арабские террористы, — паническим шёпотом говорил немец. — Они сразу не раскусили этих арабов, а потом прогнали информацию по всем компьютерам, нашли их данные и теперь возвращают наш самолёт…

Бондарев внимательно его выслушал, потом вежливо улыбнулся, кивнул и сказал:

— Нихт ферштеен. Не понимаю.

Согласно документам он был специалист по недвижимости из Белоруссии, подбирал для своих клиентов виллы в Северной Италии на следующее лето, а потому имел полное право не знать немецкого языка.

Сосед ёрзал в кресле, пытаясь высмотреть в салоне потенциальных террористов, а Бондарев думал о бомбе. Задержка ещё часов на шесть как минимум. Полный повторный досмотр багажа. Проверка документов. Личный досмотр.

Что не так? Документы выдержат. Я выдержу. Багаж… Интересно, что они будут делать с багажом.

Значит, во-первых, багаж. Во-вторых, в субботу утром уже ничего не получится. Придётся переносить на понедельник, а это потеря времени, потеря темпа… Короче, ничего хорошего.

Рядом с Бондаревым не было Лапшина, не то сказал бы обязательно:

— В первый раз, что ли?

Лапшин. Лапшин улетел час назад на Варшаву. С ним все в порядке. У Воробья самолёт на Стамбул через полтора часа. Воробей сейчас в аэропорту, он слышит объявление о возврате мюнхенского рейса. Реакция? По идее, реакции не должно было быть никакой. По идее.

— Пристегните ремни, будьте добры, — сказала стюардесса. Немец в соседнем кресле все ещё не мог успокоиться, и стюардесса, сама заметно нервничая, стала с ним беседовать на довольно скверном английском. Немец в конце концов не выдержал и прошептал, рисуя в воздухе пальцем нечто круглое: «Бомба?..» Стюардесса так возмущённо замотала головой, будто бы немец предложил ей немедленно заняться сексом в особо извращённой форме.

Бондарев посмотрел на то, как двигаются зрачки стюардессы, и понял, что чёртов немец угадал. У них на борту была именно бомба.

В аэропорту пассажиров мюнхенского рейса загнали в отдельный зал и повторили то же самое враньё, что и экипажу самолёта, — поступило сообщение о заложенном в самолёте взрывном устройстве, поэтому необходимо тщательно проверить сам самолёт и багаж пассажиров. Все принялись охать, ахать, поминать нехорошими словами Бен Ладена, Арафата и Джорджа Буша за компанию. Немец, сосед Бондарева, сиял, как будто только что выиграл в лотерею миллион: его догадка подтвердилась.

Но это было враньё, причём неясно было, до какого уровня это враньё доходит — например, в курсе ли дела выставленные у выхода из зала карабинеры. Рядом с постом карабинеров кипела какая-то активность, но это все были люди в штатском. И невозможно определить, то ли это действительно антитеррористическое подразделение, то ли ещё кто.

И всё же про бомбу наврали — когда пассажиров перевозили из самолёта обратно в аэропорт, Бондарев заметил, что никакой эвакуации людей из Малпенцы не ведётся. На лётном поле тоже всё было буднично, никаких роботов для разминирования, никаких сапёров в броне. Итальянцы, конечно, легкомысленная нация, но не до такой же степени, наверняка соображают, что если рванёт самолёт с полными баками, то мало не покажется.

Стало быть, тут что-то другое.

В зал вошло ещё с десяток карабинеров, после переговоров с людьми в штатском они стали обходить ряды пассажиров, сверяя фамилии с какими-то своими списками. Бондарев спокойно ждал своей очереди, как вдруг справа от него возникла какая-то перепалка, обмен возмущёнными выкриками, яростная жестикуляция и прочие проявления недовольства. Кажется, фамилия кого-то из пассажиров не совпадала с распечаткой, и теперь этот несчастный доказывал, что он не арабский террорист, не араб и вообще никто. Бондарев понаблюдал за инцидентом, потом снова посмотрел на выход из зала. В штатском. Третий справа. Смуглый брюнет. Тридцать два — тридцать три, нос тонкий с горбинкой, рост средний, телосложение… Да, в весе он прибавил, это факт. Кабинетная жизнь, она расслабляет. Это тебе не по горам бегать с полной выкладкой, от вертолётов под камни прятаться. И галстук хорош у парня, и туфли блестят. Красавец. Немного встревожен сейчас, но красавец.