Владимир Вера - Леди GUN

Даже если бы выстрел прозвучал, слезоточивый газ, которым были начинены патроны в ее газовом пистолете, не сгодился бы как способ помешать Крюку. Подобные вещи остановят и не всякого гопника, покусившегося на модную куртку или золотые сережки. Крюка лишь позабавил «грозный» вид оружия явившейся к нему идиотки.

Впрыскивая Миле смертельный кубик «китайского белка», Крюк проводил девушку на тот свет своими неподражаемыми остротами:

– Я газом из твоей пуколки дышу, как ты кислородом.

Миле повезло только в том, что она приняла смерть, будучи уже без сознания.

Ликвидатора Бейсика сильно взбодрило незапланированное убийство, как спиртное придает тонус безжалостному карателю. Он съехал с засвеченной квартиры незамедлительно и сразу же отправился исправлять ошибку в «Лыбидь» к Иоле. Когда стриптизерша была мертва, Крюку оставалось выполнить то, ради чего он приехал в этот город – мать городов русских. День Ч наступил, и у него все было готово…

Борис выдернул шприц, закрыл Миле веки, взял ее на руки и отнес на тахту. «Что будет с Леной, когда она узнает, – ужаснулся он от мысли. – Не хватало еще, чтобы я стал вестником смерти…» Он с ужасом смотрел на мертвую девочку. Труднее всего было понять, что ей уже ничем не поможешь: «Я опять опоздал… Кто это сделал?» Он хотел, он жаждал мести, он должен был найти убийцу и отомстить.

– Кто?! – бешеным воплем отчаяния прогремел его голос. Выбежав на лестничную площадку, он стал звонить в двери соседней квартиры.

– Кто там? – наконец-то отозвался заспанный женский голос за дверью квартиры номер сто шестьдесят пять.

– Откройте, пожалуйста, не бойтесь. – Борис старался говорить сдержанно. – Здесь в сто шестьдесят шестой квартире убили девушку, чья это квартира? Кто здесь живет? Откройте, пожалуйста! – Борис не заметил, как перешел на крик.

– Сумасшедший какой-то. Пять тридцать утра… – пропищал голосок. – Сейчас мужа разбужу.

– Будите кого угодно! – кричал Борис. – Только скажите, кто здесь живет?! Вам что, трудно сказать, кто здесь живет? Я же говорю – здесь убили человека.

С той стороны двери послышался мужской голос:

– Рита, что там такое, кто это?

– Мужчина какой-то, орет как оглашенный, – шепотом отвечал голосок, – говорит, в сто шестьдесят шестой девушку убили. Может, милицию вызвать?

Замок щелкнул, дверь приоткрылась, в просвете показалась лохматая мужская голова:

– Что надо?

– Здесь в сто шестьдесят шестой квартире убийство. Скажите, чья это квартира, кто здесь живет?

– Я не знаю… Недавно поселился какой-то мужик, он снимает… Вообще-то эту квартиру продают… А вы кто будете? Из милиции? – Лохматый подозрительно посмотрел.

– Так что за мужик здесь живет? – продолжал свой допрос Борис.

– А мне почем знать?.. – ответила голова. – Мужик какой-то, сутулый такой. На «Таврии» белой его видал. Кто, откуда – не знаю. Месяца два, не больше, живет. А вы из милиции?

«Сутулый!» – Борис содрогнулся от секундного шока, наверное, потому, что ожидал услышать именно это.

– На «Таврии» белой, говоришь… – думая о чем-то своем, тихо произнес Борис.

– А вы из милиции? – не отставал лохматый.

– Да позвони ты в свою милицию! – буркнул голове Борис и помчался вниз. Ему все-таки придется позвонить Лене… Ничего здесь не поделаешь. Как обернулось-то… Сколько горя обрушилось на нее…

Борис позвонил из машины. Трубку в офисе на Подоле взял охранник, что было странно само по себе.

– Это Борис Сумцов, соедините меня с Еленой Александровной, срочно!

– Елены Александровны нет. Вы можете оставить для нее информацию, я запишу.

Борис вспомнил голос этого паренька, карьера которого в структурах Матушки состоялась только благодаря ему. Раньше парень работал ночным сторожем в одном из магазинов Родионовой. Борис заметил его старание, помог устроиться на более высокооплачиваемую работу в службе церковной безопасности. Неужто парень забыл?

– Хорошо, брат, тогда давай Лисовского, – попросил Борис.

– Они все буквально минут пять назад уехали, – сообщил охранник таким тоном, будто в их отсутствии была его вина. – Никого нет.

– Слушай, братишка, у меня очень важная и срочная информация для Елены Александровны. Она должна получить ее немедленно… – нервно проговорил Борис.

– Я только знаю, что она выехала в парк. Тот, что напротив здания рады. Мариинский.

– А зачем, не знаешь?

– Нет, – сухо отрезал охранник. Он вдруг опомнился и прикусил язык. Сумцов уже не советник Матушки, а он болтает без задней мысли, ох и влетит же ему! «Язык мой – враг мой». Больше он не скажет ничего: ни того, что звонили вымогатели, что они потребовали выкуп за крестника Родионовой, ни того, что похитителям отвезли деньги, и они дали адрес, где Матушка может забрать своего пацана. Черт возьми! Адрес-то он уже сказал… Пожалуй, выговора не миновать. Все. Больше – ни слова.