Алистер Маклин - К югу от мыса Ява

Не пройдя и двадцати ярдов в сторону видневшейся опушки леса, они вышли на хорошо утоптанную тропу, петлявшую с северо-востока на юго-запад между лесом и морем, и, не сговариваясь, повернули на юго-запад. Только преодолев определенное расстояние, Николсон осознал, почему они так поступили: по большому счету, именно юг олицетворял собою абсолютную свободу и спасение. Слева — менее чем в полумиле от того места, где их выбросил прибой, пляж уходил на запад и северо-запад, к нижнему мысу залива. Сама же тропа пересекала основание мыса и, минуя заросли кустарника и буша, углублялась в лес.

Через девятнадцать минут и три мили пути Николсон сделал остановку. Они как раз пробились сквозь водянистое болото, доходившее почти до подмышек, и совершенно выдохлись от гнетущей жары, изматывающей влажности и пота, заливавшего глаза.

Оказавшись наконец на клочке твердой почвы, Николсон сел, прислонившись спиной к толстому древесному стволу. Тыльной стороной руки с зажатым в ней пистолетом он стер со лба грязь и посмотрел на Вэньера, растянувшегося рядом в полный рост и тяжело дышавшего.

— Веселенькая прогулка, а? Готов спорить, вы никак не рассчитывали, что ваша лицензия помощника капитана станет билетом в джунгли. — Он почти неосознанно говорил очень тихо, казалось, слыша враждебное дыхание джунглей.

— Довольно жутковато, правда, сэр? — Вэньер пошевелился, сдавленно застонав от ноющей боли в мышцах, и попытался улыбнуться. — Все эти порхающие по деревьям тарзаны в фильмах создают абсолютно неверное представление о том, что такое пробираться по джунглям. Эта чертова тропа просто нескончаема. Вы не полагаете, что мы ходим кругами, сэр?

— Нет, но весьма к этому близок, — признался Николсон. — Мы с равной вероятностью можем идти на север, юг или запад, но не думаю. Полагаю, тропа снова выйдет к морю.

— Надеюсь, вы правы. — Вэньер был мрачен, но не подавлен. Глядя на его худое загорелое лицо с резко выдававшимися теперь скулами и решительной складкой покрытых волдырями губ, Николсон подумал, что испытания последних дней сделали из робкого, неуверенного юноши — окрепшего, целеустремленного молодого человека.

Минута, может быть, две прошли в полной тишине, прерываемой лишь их выравнивающимся дыханием и звуком капавшей в листве воды. Николсон вдруг резко напрягся и предупреждающе коснулся руки Вэньера. Но Вэньер тоже услышал эти возникшие звуки и, подобрав ноги, бесшумно поднимался. В ожидании они оба укрылись за стволом дерева.

Гул голосов и глухой шелест шагов по мягкому настилу джунглей приближались, хотя путники все еще были невидимы за изгибом тропы. И, скорее всего, до последнего момента их так и не удастся как следует рассмотреть, подумал Николсон. Он быстро огляделся в поисках лучшего укрытия, но древесный ствол по-прежнему казался самой надежной защитой — за ним они и останутся. Подходившие люди — судя по звуку шагов их было двое — могли оказаться японцами. Даже заглушённый рубашкой щелчок предохранителя «кольта» был громогласен. Еще месяц назад Николсон поморщился бы от самой мысли о стрельбе из засады по ничего не подозревающим людям, еще месяц назад…

Путники показались из-за поворота тропы внезапно. Три человека, а не два, и определенно не японцы, понял Николсон с облегчением и смутным удивлением: подсознательно он ожидал, уж если не японцев, то суматранцев в едва прикрывающей наготу одежде и с копьями в руках, — двое же из появившихся были одеты в хлопчатобумажные брюки и выцветшие синие рубашки. И совсем ничего не оставила от его предположений винтовка в руках у старшего по возрасту. Однако это никак не повлияло на твердость руки с зажатым «кольтом». Дождавшись, пока они приблизятся, старший помощник шагнул из-за дерева на середину тропы, неподвижно уставя ствол пистолета в грудь человека с винтовкой.

Последний был быстр. Тотчас остановившись и блеснув на Николсона карими глазами из-под надвинутой на лоб соломенной шляпы, он быстро поднял длинное рыло винтовки, одновременно возводя курок. Но молодой человек рядом с ним оказался проворнее. Он с силой отвел ствол винтовки почти вертикально вверх и, в ответ на написанные на лице старшего гнев и изумление, резко произнес несколько слов. Тот тяжело кивнул, отвернулся и уткнул винтовку прикладом в землю. Затем что-то проворчал в ответ, и молодой человек, кивнув, неприязненно воззрился на Николсона, обратив к нему бесстрастное лицо.

— Begrijp u Nederlands?