Александр Тамоников - Блокпост под Идлибом

— А если нештатная ситуация? — спросил Самолов.

Авилов улыбнулся и ответил:

— Тогда действовать будем по обстановке. Но я думаю, что все пройдет нормально, в штатном режиме, если, конечно, не подведут воины племени муали.

Самолов уверенно заявил:

— Они не подведут.

— Ну и хорошо! Все по местам. Готовность полная! — Отпустив офицеров, Авилов тут же вызвал на связь капитана Валевича: — Третий, ответь Первому!

— Третий на связи!

— Как у вас?

— Мы готовы.

— Хорошо.

В 5.40 боевики по команде Мохаммада Чали открыли шквальный огонь по территории блокпоста. Его защитники ответили им экономно. Боеприпасы у них подходили к концу.

Между холмов появился «Т-72». Он развернулся и, набирая скорость, пошел к шоссе.

Тимнев крикнул Валевичу, заранее зарядившему «РПГ» и сидевшему за валуном:

— Толя, танк!

Валевич быстро поднялся, положил гранатомет на камень и увидел танк, который шел к шоссе с отклонением в пятнадцать градусов на запад от огневой позиции.

— Так, хорошо.

— Лишь бы он не начал с ходу палить.

— Будем надеяться, что не начнет.

— Хреново то, что и пехота поднялась.

Но тут по ней ударил «АГС-30». Боевики вынуждены были вновь залечь.

— Молодцы, ребята! Так их! Валите «духов»! — воскликнул Тимнев.

Танк выскочил к шоссе и резко затормозил. Его тут же окутало густое серое облако.

— Черт, пыль! — крикнул Валевич.

— Прицел у тебя обычный?

— Да. Был бы тепловизионный, я уже угробил бы эту коробку. Она торчит в зоне прямого выстрела.

Танку пыль не помешала. Грохнул выстрел. Снаряд попал туда, где прежде стояла вышка. Второй угодил в капонир, занятый сгоревшей БМП-2.

Станция Валевича сработала сигналом вызова.

Капитан целился и ответить не мог.

— Это наверняка Авилов. Поговори с ним.

— Понял, — сказал Тимнев и сам вызвал командира группы «Альфа»: — Первый, здесь Четвертый!

— Где Третий?

— На позиции. Говорить не может. Я за него.

— Какого черта танк ведет обстрел, а вы бездействуете? У нас еще один сириец ранен.

— Танк поднял облако пыли. Взять его на прицел невозможно. Стрелять же по направлению…

Переговоры прервал выстрел Валевича.

Порыв ветра снес пыль в сторону. Капитан увидел башню и пустил под нее кумулятивную гранату.

Раздался хлопок, танк вздрогнул, затем прогремел мощный взрыв. Из открытых люков и моторного отсека вырвалось пламя. Ствол пушки упал на дорогу, башня отлетела назад.

Тимнев сказал в микрофон:

— Ну вот, Первый! Отстрелялись эти козлы. Нет больше у Чали танка.

— Молодцы! Сваливайте оттуда быстро, но скрытно! — приказал Авилов.

— Уходим.

Офицеры подхватили гранатомет и сумку с двумя кумулятивными выстрелами и под прикрытием черного плотного дыма метнулись к балке. Они пробежали по ней, вломились в кустарник.

Подрыв танка деморализовал боевиков основного штурмового отряда. Как ни старались младшие командиры поднять своих людей в атаку, те не вставали. Они словно приклеились к земле.

Поэтому отход Валевича и Тимнева прошел благополучно. Никто не выстрелил по офицерам, когда они бежали в полный рост до передового поста.

БМП-2 вышла из укрытия, расположенного на восточном фланге, еще до подрыва танка. Экипаж вывел ее к дороге, тянущейся между постом и селением Эль-Саур, повернул башню и открыл огонь по зданию. Из-за боевой машины вышли «духи». Их было десятка полтора.

Капитан Гарифуллин видел это. Он поднял «РПГ-7» и всадил выстрел в башню БМП. Мощный взрыв уничтожил экипаж.

Ошарашенные боевики отбежали от подбитой БМП и залегли. Они вслепую стреляли вдоль дороги. Их огонь не задевал позиции спецназовцев.

Но послышался громкий крик, и боевики поднялись. Какая-то дьявольская сила вдруг преобразила их. Они оскалились, закричали дурными голосами, рванули по дороге. Теперь «духи» вели огонь по зданию и кустам, тянувшимся вдоль обочины.

Старший лейтенант Ефремов припал к пулемету «ПК» и терпеливо ждал.

— Ты что молчишь, Сережа? — крикнул Гарифуллин.

— Пусть подойдут, чтобы наверняка.

— И бросят гранаты, да?

— Не успеют.

Гарифуллин и Краев приготовили автоматы.

Расстояние между боевиками и позицией спецназовцев быстро уменьшалось. Пятьдесят метров, сорок, тридцать. Это уже зона броска ручной гранаты.

Тут офицеры и ударили по врагу. С одной стороны боевики были ограничены дорогой, с другой — развалинами старого забора. Продвигались они кучно и все сразу попали под прицельные очереди пулемета и автоматов.