Александр Тамоников - Блокпост под Идлибом

— Это он лечил пацаненка из Эль-Саура?

— Так точно!

— Пока парень находился на блокпосту, с ним была женщина?

— Да, господин полковник.

— Ее не тронули? Я имею в виду, никто не пытался завоевать расположение этой особы?

— Нет, господин полковник. Судя по поведению отца парня, который приходил на пост, ничего такого не было. Да не допустила бы женщина из племени муали унижения над собой. Это гордые люди и очень неплохие воины.

Полковник вновь скривился и заявил:

— Здесь все неплохие воины. Особенно на словах. Уж какие сильные, имевшие солидный опыт войны отряды удерживали Алеппо, и что произошло в итоге? Стоило вступить в дело русскому спецназу, и эти неплохие воины бежали из города. Ладно, я понял ситуацию по разведке. Что по ударной группировке? — спросил американец, переведя взгляд на Чали.

— Группировка готова выполнить приказ шейха, — заявил тот.

— Вы не растеряли свой боевой потенциал, отсиживаясь в Шагасе? — В голосе дорогого гостя явно слышалась насмешка, пренебрежительное отношение к местным бойцам за халифат.

— Нет, господин полковник. Мы не растеряли боевой потенциал, напротив, усилили его, — ответил Мохаммад Чали.

— Чем же?

— Отрядом, который пришел к нам из Ракки. Это пятьдесят воинов.

— Вооруженных чем? — поинтересовался Тенди.

— Стрелковым оружием. Я определил этот отряд в резерв, назначил его командиром своего заместителя Хамеда Аджани.

— Значит, у вас три отряда. В одном сорок, в двух других по тридцать бойцов. Теперь есть еще резервный. В нем пятьдесят человек. Минометный, танковый и два механизированных взвода. Я прав?

— Так точно, господин полковник! Численность группировки составляет двести шесть человек со мной.

Полковник поудобнее устроился в кресле и заявил:

— Весьма неплохо. На блокпосту двадцать девять русских военных полицейских и двенадцать солдат отделения правительственных сил. Всего, значит, сорок один человек.

— Да, господин полковник. Но следует учесть, что племя муали может оказать серьезную поддержку гарнизону блокпоста, — сказал Чали. — В Эль-Сауре, насколько мне известно, проживают около ста пятидесяти хорошо вооруженных воинов.

— А тяжелая техника?

— Племя муали ее не имеет.

Тут Дуар поправил своего командира:

— Кроме бронетранспортера, на котором ездит охрана вождя.

Американский полковник взглянул на Чали и сказал:

— Поддержку, говоришь? В условиях, когда воинам племени муали придется защищать собственное селение?

Чали упрямствовал.

— Для обороны Эль-Саура хватит и сотни человек, — заявил он. — Так что пятьдесят своих людей вождь сможет перебросить к блокпосту.

— Что? У русских сложились такие хорошие отношения с племенем муали?

— К сожалению, так происходит не только в Эль-Сауре. Жители Сирии издавна относятся к русским особенно дружелюбно. Те стараются укрепить его. Сейчас они оказывают значительную гуманитарную помощь Сирии.

— Тратят впустую большие деньги, которых им для собственной экономики не хватает, — заявил полковник. — Они сбрасывают гуманитарные грузы даже в те районы, где проживают семьи крупнейших террористов. Конечно, жены и дети этих шакалов ни в чем не виноваты. Но по мне, так их надо вместе с мужьями и отцами уничтожать, к чертовой матери.

Тут Дуар вдруг весьма опрометчиво заметил:

— Однако отряды ДАИШ были выпущены из Ракки именно под вашим влиянием.

— А вот это, разведчик, не твое дело. Командование коалиции, возглавляемой США, проводит политику холодного расчета, а не эмоций и всякой чуши вроде гуманитарных миссий.

— Поэтому-то русских и уважают.

— Ты, Дуар, чего вообще хочешь добиться? Испортить мне настроение? Или, может быть, ты разочаровался в идеях создания халифата и хотел ночью не прощупать боеспособность поста, а сдаться русским?

Дуар резко поднялся.

Его физиономия приняла страшный вид, в голосе зазвучали возмущенные стальные нотки:

— Господин полковник, предупреждаю, я не потерплю унижения ни от кого! Так что попрошу вас извиниться!

Чали хотел успокоить подчиненного, но разведчик стоял на своем.

Пришлось полковнику сдать назад. Эти люди ему были нужны.

— Успокойся, воин. Я не хотел тебя обидеть. А если сделал это, то приношу свои извинения, — сказал он.

Этого оказалось достаточно, чтобы совещание вернулось в спокойное русло.

Полковник свернул карты, протянул их помощнику.

— Поработай еще с планом, — сказал он и добавил: — Подкорректируй его.