Андрей Константинов - Мент

— Трудно вас, гражданин инспектор, забыть… Хорошо, что ты позвонил.

— Может — хорошо, а может — нет, — ответил Сашка. Лысый крикнул кому-то: Тихо вы! — и в трубке стало тихо. Смолкла музыка.

— У тебя что-то случилось? — спросил Мальцев.

— Нужно встретиться, — отозвался Зверев.

— Приезжай в любое время.

— Нет… давай на нейтральной территории.

— Понял, — сказал авторитет. Было ясно, что он ничего не понял и озабочен. — Где и когда?

— Сможешь подъехать через час на угол Большого и Девятой линии?

— Без вопроса. Я буду на черной девятке. Запоминай номер.

Не прощаясь, Сашка повесил трубку, вышел из автомата. Шел мокрый снег, тянул холодный ветер. Погода была дрянь, и на душе тоже дрянь… Еще не поздно передумать… Зверев стоял на пустой вечерней улице пятимиллионного города. Ветер трепал штанины брюк, мокрый снег ложился на плечи. В сознании зрело ощущение какой-то ошибки. Какой-то чудовищной, нелепой ошибки.

…Но заглядывали в душу серые Настины глаза. И звучал Настин голос:

— Я верю в тебя, капитан.

Зверев сунул в рот сигарету, прикурил, закрываясь от ветра, и пошел в сторону метро.

На месте встречи он появился минут за десять до оговоренного времени и успел здорово замерзнуть до появления Лысого. Авторитет приехал на изрядно заляпанной девятке. Стекла — по моде — круто тонированы. Черный автомобиль казался пустым и довольно зловещим, кроваво светились задние габариты. Зверев усмехнулся — больно уж показушно выглядел весь этот крутой бандитский шик. Еще более крутым в среде братков считалась езда без номерных знаков… У Лысого знаки были.

Девятка затормозила у тротуара, мигнула светом, обозначая себя, но Сашка уже был рядом. Он распахнул дверцу и заглянул внутрь. Виталий приехал один. В принципе, об этом не договаривались, сам догадался. Сашка быстро нырнул внутрь. Здорово… Здорово… Рукопожатие. В салоне было тепло, уютно, пахло хорошим табаком. Играла музыка, и зеленовато светилась шкала приборов. Дождь, ветер, холод остались за бортом. Лысый молчал, с интересом поглядывал на Сашку. Сашка тоже молчал, согреваясь, вживаясь в уютное тепло автомобиля, настраиваясь на разговор.

«Я несла свою Беду по весеннему по льду», — пела Марина Влади. Светофоры на Большом проспекте переключались в режим нерегулируемый перекресток. Виталий кашлянул и негромко произнес:

— У тебя что-то случилось?

— Нет. Хочу предложить тебе дело. Лысый повернул голову. Еще не поздно было остановиться. Но звучал Настин голос, и Наетины глаза заглядывали в душу… Обломился лед — душа оборвалася…

— Дело серьезное. Тысяч на двести, — сказал Сашка.

— Деревянных?

— Нет, Виталий, зеленых.

— Я слушаю.

И капитан уголовного розыска Александр Зверев изложил криминальному авторитету Виталию Мальцеву историю спиртового кидка. И предложил войти в долю. Лысый согласился сразу.

Светофоры мигали, таяли снежинки на лобовом стекле. И Беда с того вот дня ищет по свету меня.

Преступный сговор состоялся.

Преступный сговор состоялся, процесс пошел. Мальцев и Зверев распределили обязанности. Чтобы провести операцию красиво, требовалось собрать довольно много информации… А вот сколько отпущено на это времени, они не знали. Лысый и его люди взялись за разработку клиента: его образ жизни, распорядок дня, привычки, маршруты, круг общения, связи в криминальном мире и т.д. Зверев взял на себя отработку версии ареста груза. Как обычно, дело оказалось значительно сложнее, чем могло показаться при поверхностном взгляде.

Если бы Зверев поднимал тему официально, ему было бы значительно легче. Но ему приходилось скрывать свой интерес. Это сильно все осложняло. Кроме того, его никто не освобождал от основной работы. Тем не менее он сумел выяснить, что на станции Мга никакого спирта арестовано не было. Более того, там не проводилось в последнее время никаких спецмероприятий. Он проверил это по сводкам и не поленился лично съездить во Мгу, потолковать с местными операми под благовидным предлогом. Потом он прихватил Алика Седого, который контролировал весь водочный левак в районе Сенной, и выяснил, что перебоев с самопальной водкой не было. Он побывал на лакокрасочном, выяснил истинную причину ареста Кошмана. Он два дня пил с операми БХСС, курирующими лакокрасочный, и выяснил даже номера накладных, по которым поступил на завод спирт. Он наметил еще ряд мероприятий, но тут произошло то, что должно было произойти. Позвонила Настя и сказала, что в воскресенье Тихорецкий планирует начать атаку на Джабраилова. Времени осталось в обрез.