Андрей Константинов - Судья (Адвокат-2)

— Пей, пей — это нам для спокойствия и гарантии, так сказать… Не бойся, не отравленная, слово даю… Чернов взял стакан дрожащей рукой и легко выпил его в несколько глотков.

— Да, Валера, — присвистнул Челищев. — Единственное, что ты классно научился делать в ментовке, — это водку жрать.

Чернов криво улыбнулся, пытаясь отдышаться, а потом попросил у Сергея сигарету. Где-то на четвертой затяжке его «повело». Валера пристально вгляделся в лицо Званцева, ухмыльнулся и спросил, виновато улыбаясь, с неким оттенком заискивающей фамильярности:

— А вы… Вы же Званцев? А почему вы живой?

— Так сложилось, — хмуро ответил Олег и добавил: — Ладно, хорошо сидеть тут, но пора расходиться.

Олег быстро протер пистолет Чернова носовым платком и засунул его Валере в наплечную кобуру, предостерегающе заметив:

— Только не вздумай дурить — не советую. Счастливый Чернов, не веря до конца в благополучный для него исход, замотал головой, глядя на Олега преданными глазами:

— Нет, нет, что вы… Я понимаю.

Сергей стоял у незастекленного проема окна и задумчиво смотрел вдаль. Потом он обернулся к Чернову и поманил его пальцем:

— Иди-ка сюда, Валера… Видишь во-он тот сарайчик — смотри, куда я рукой показываю… Чернов подошел к Челищеву и выглянул из окна:

— Вижу, а что?…

Он не услышал, как сзади к нему бесшумно приблизился Олег. Наверное, даже не понял, что произошло: Званцев схватил его за щиколотки и одним движением выкинул из окна… Дикий крик оборвался глухим шлепком, от которого, как показалось Олегу и Сергею, вздрогнул пустой дом. Олег перекрестился. Челищев опустил голову, а потом сказал:

— Быстро собираем все и валим отсюда.

Через несколько минут «шестерка» Званцева выехала на улицу. В темном дворе недостроенного дома осталось обезображенное тело того, кто при жизни занимал должность заместителя начальника отдела в ОРБ…

Друзья молча курили в машине, тяжело вздыхая по очереди. Первым нарушил тишину Сергей:

— Вроде и сволочью был покойник, а все равно на сердце как-то… Олег пожал плечами и ответил философски:

— Все относительно в жизни… Твой Марков — спору нет — сволочью не был… Но он бы с огромным удовольствием отправил на лесоповал меня, да и тебя, я думаю, тоже… Так что — не всякий хороший человек — нам друг и не всякий подонок — враг.

— Это потому, что мы с тобой — такие, — устало сказал Челищев.

— Какие это «такие»?! — завелся Званцев. — Я, при всех моих раскладах, последней сволочью себя не считаю.

— Да я не об этом, — перебил его Челищев. — Я тоже себя сволочью не считаю… Ладно, Олежка, хорош самоедством заниматься, давай о деле поговорим.

— Давай, — согласился Олег. — Послезавтра я попробую Палыча у Техноложки снять. Если не получится — что делать будем?

Сергей помолчал немного, потом сказал:

— Я над этим уже думал. Если не получится — езжай спокойно за сыном, я попробую на крайний случай Антибиотика через Генеральную прокуратуру слить. Кое-какой опыт имеется… Но лучше, чтобы у тебя получилось.

— Это уж как Бог даст. Сергей кивнул:

— В Ахтарск тебе лететь в любом случае — привози сына и добивай тему с документами. Четырнадцатого июня я должен буду привезти Катерину.

— Если Бог даст, — снова добавил Олег.

— Да. Если Бог даст, — согласился Сергей… Они проговорили еще минут двадцать и разъехались.

В указанное Черновым время у Техноложки Антибиотик не появился. Видимо, он достаточно быстро узнал о странной смерти своего агента.

Олег улетел в Приморско-Ахтарск, а Челищев начал проработку последнего возможного варианта прикрытия их предстоящего бегства…

…Примерно дней за десять до выхода Катерины из «Крестов» Сергей начал вдруг испытывать странные ощущения — ему казалось, что внутри у него работает метроном, который день за днем убыстряет темп странного отсчета… Челищев понимал, что с нервами творится явно что-то нехорошее, но утешал себя: поскольку он осознавал это, то, значит, еще не окончательно сошел с ума…

Подошла к своей финальной фазе и операция с авизовками. За прошедшие недели Сергей очень сблизился с Леной Красильниковой, несколько раз бывал у нее дома, играл с дочкой и пил чай вечерами. В принципе, он легко мог бы, при желании, и оставаться ночевать, ему казалось, что Лена даже хочет этого, но… Этого не хотел Сергей. Даже не то что не хотел — не мог. Его и так мучило сознание того, какую роль он готовил Красильниковой, но Челищев успокаивал свою совесть тем, что пусть «втемную», но он изменит жизнь этой женщины к лучшему… Он старался не вспоминать мудрый афоризм о том, куда именно ведет дорога, вымощенная благими намерениями…