Кирилл Казанцев - Народный мститель

– Пап, ты же знаешь, я уже давно завязал…

– Завязал? – взревел Виктор Андреевич. – Да у тебя в машине порошок повсюду валяется! А ну, выворачивай карманы.

– Ну, да, было один раз. Прости, – неохотно признался Алекс, вытаскивая из кармана пакетик с белым порошком и пластиковую трубочку.

– Лучше бы твоя мать аборт сделала… Ты какого черта пешеходов давишь?

– Па, мы с тобой про это уже говорили. Зачем возвращаться? Тогда так получилось, самому даже неприятно. Думаешь, мне легко об этом вспоминать? Все-таки девочка маленькая была.

– Я тебе сейчас про мужика, которого ты сегодня насмерть сбил, говорю.

– А, этот… Ну, да. Случилось сегодня такое. Он, кретин, сам под колеса мне бросился. Голосовал, видите ли, спешил. Я и затормозить не успел. Остановился, вижу – готов лошара. Вечно эти пьяные на дорогу лезут. Вот я и подумал, зачем тебя лишний раз напрягать, да и мама волноваться будет. Все равно никто не видел. Я и уехал. А ты, оказывается, за мной слежку устроил, будто не доверяешь… Знаешь что, лучше ты мне мигалку организуй. Тебе же это несложно, так всем спокойней станет.

Матюков-старший тяжело задышал. Его распирала злость. Обиднее всего было то, что все вложенные в сына деньги не добавили тому ума.

– У меня на службе из-за тебя куча неприятностей. Десяток человек за тобой дерьмо разгребать не успевают. Матери покоя нет, а у нее бизнес серьезный. Думаешь, ты кому-нибудь будешь нужен, если меня не станет? Все, кончилось мое терпение! К машине ты больше не подойдешь. И в городе не появишься. Я тебя здесь запру, пока не поумнеешь, пока нюхать эту дрянь не отучишься.

– Папа, у меня же учеба, друзья, девочки… Вспомни себя в молодые годы. Ты же тоже не ангелом был, наверное, гулял, развлекался. Ты меня лучших дней жизни лишить хочешь.

– Я в твои годы форму носил и зубами за каждую должность цеплялся, чтобы в Питере удержаться. Мы с твоей матерью в общежитии на ужин, кроме картошки и бутылки кефира, ничего больше позволить себе не могли!

– Ты еще о блокадном Ленинграде мне расскажи. Теперь времена другие. Ведь ты кем – крестьянским сыном был? А у меня папа – генерал.

Вот этого Алексу говорить не стоило. Матюков-старший, как когда-то в молодости, схватил сына за ухо и, рыча, поднял его с дивана. Заглянул в глаза:

– Я всего в этой жизни сам достиг! А все, что ты в жизни имеешь, только благодаря мне и матери. Ты – полное дерьмо!

– Больно же, – Алекс схватился за надорванную мочку уха и тупо уставился на окровавленные пальцы. – Ты что, пап, с ума сошел? Мы, что, будем с тобой из-за какого-то алкаша сбитого ссориться? Да не стоит он этого.

Виктор Андреевич схватил сына за шиворот и потащил к лестнице. Алекс цеплялся за перила, сучил ногами, но генерал был неумолим. Он заволок сына на второй этаж, втолкнул в комнату и пообещал:

– Пока вся дурь из тебя не выйдет, будешь сидеть взаперти.

Хлопнула дверь, щелкнул замок.

Алекс подбежал, несколько раз ударил ногой по крепкому дубовому шпону.

– Папа, я все понял! Больше такое не повторится!

Он припал ухом к двери, прислушался. Шаги отца уже затихали, удаляясь. Алекс подбежал к окну и успел увидеть, как родитель погрозил ему кулаком, сел в машину и уехал.

– Ну, козел старый… – проговорил Алекс, понимая, что его ожидают невеселые деньки.

Окно прикрывала ажурная кованая решетка, ключа от двери у него не было. Отец забросил его в комнату, которая по замыслу архитектора должна была стать семейной спальней. А потому в ней имелись и ванная, и туалет.

– Даже пожрать ничего толком не оставил. И кокс забрал…

Перспектива остаться без дозы напрягала. Да и нервишки расшалились после выяснения отношений с отцом. Но тут Алекс припомнил кое-что и злорадно рассмеялся. Привычка рассовывать наркотики по тайникам дала свои плоды. Он опустился на колени и засунул руку в смотровой лючок под душевой кабинкой. Сперва пальцы ничего, кроме старой паутины и пыли, нащупать не могли. Но затем наткнулись на то, что требовалось. Алекс сидел, рассматривая на просвет небольшой пакетик с белоснежным порошком. Было его совсем чуть-чуть, кокаин сбился треугольником в одном из уголков. Но на пару раз должно было хватить.

Алекс насыпал дорожку на крышке унитаза и, опустившись перед ним на колени, втянул в себя наркотик прямо через ноздри, без трубочки. Кокаин еще не успел подействовать, но на душе уже стало спокойнее. И молодой наркоша, как был одетым, так и завалился на кровать. Даже свет не стал выключать.