Кирилл Казанцев - Крематорий

– Цены у вас, однако, раза в полтора выше, чем в Москве. А других – не по цене, конечно, она меня не интересует, а по свежести – у вас нет? – оборвала поток косноязычного красноречия цветочницы Маша, а затем мило улыбнулась. – Мне в самом деле очень нужны розы, которые долго стоят. Я сама в цветочном бизнесе работаю, а потому в таких вещах неплохо разбираюсь. А чтобы вы сказали мне правду, возьмите от меня просто так, – в пальцах мелькнула сторублевая купюра и легла на прилавок.

Маша умела располагать к себе людей. Небольшая взятка настроила цветочницу на откровенность.

– У нас все цветы такие, подвядшими к нам их привозят.

– Откуда привозят?

– Точно не знаю. Вроде из Москвы. Потому и дороже, чем в столице.

– Что Москва родина не только слонов, но и экваториальных роз, я в курсе. Говорю же, сама в цветочном бизнесе. Вот и не могу себе позволить дарить плохие цветы. Значит, из Москвы привозят?

– Я точно не знаю, мое дело только продавать.

Маша изобразила на лице задумчивость, хотя по оперативной информации, предоставленной ей Дугиным, прекрасно знала, что на самом деле конечной хозяйкой-монополисткой всего цветочного бизнеса в области является мадам Радькова. Ведь цветы – это такой товар, что без него невозможно обойтись практически никому. Похороны, юбилеи, свадьбы, дни рождения, романтические свидания, Восьмое марта, первое сентября... А монополист имеет возможность диктовать покупателю цену. Насчет Радьковой Маша знала абсолютно точно. Но со своим предложением не могла выходить на нее лично. Это сразу бы вызвало подозрение. Следовало обставить все так, будто Машу подослала к ней сама судьба.

– А можно мне как-нибудь узнать, кто именно поставляет вам товар? Ну, имя вашего хозяина. У меня к нему есть деловое предложение. Если удастся договориться, то в ваш город постоянно будут поставлять абсолютно свежие цветы. Тогда и торговля у вас пойдет побойчее, и зарабатывать станете побольше. Ведь вам от проданных букетов платят – и, наверное, не очень много?

– Я даже не знаю, – засомневалась девушка, но перспектива зарабатывать побольше ее явно соблазняла, – у нас с этим строго. Давайте сделаем так: я сама позвоню своему хозяину, а уж он, если захочет, то с вами встретится.

Уже через четверть часа возле Машиного желтого «жука» – «Фольксвагена» остановился чуть помятый «Лексус». За рулем сидел несколько звероватого вида кавказец – владелец торговой точки. Этот самодовольный увалень в делах бизнеса соображал очень быстро. Деловое предложение, озвученное Машей, впечатлило его настолько, что он даже не решился к ней «клеиться» как к красивой женщине.

– Жалко, но на этом уровне я не решаю, – признался он. – Вам бы с теми, кто надо мной, поговорить. Думаю, согласятся.

– И много еще ступенек до самого верха? Я в вашем городе ненадолго, – спросила Маша.

Кавказец проигнорировал вопрос. Зато обнадежил:

– Один звонок, и все решим.

Говорить при Маше он не стал. Выбрался из машины, пару минут нервно ходил по газону с трубкой мобильника возле уха. Затем с масленой улыбкой вернулся к машине.

– Поехали. Нас ждут.

Маша, сидя за рулем своего «жука», послушно сворачивала вслед за неторопливо катившимся «Лексусом», изображая, что и понятия не имеет, к кому они направляются.

Вскоре «Лексус» въехал в коттеджный поселок и, миновав его, свернул к отдельно стоявшему небольшому особнячку.

– Машины у ворот оставим.

Кавказец с кем-то переговорил в домофон, а затем распрощался с Машей.

– Теперь уже вы с глазу на глаз поговорите. Ее Полиной Фоминичной зовут, – сказал так и тут же укатил.

Радькова сама встретила Машу, провела в гостиную. По дороге через двор напарница Ларина обратила внимание на небольшой микроавтобус с тонированными стеклами. Женщины уселись по обе стороны от журнального столика. Маша быстро и толково изложила суть своего предложения. С ее слов выходило, что ее сестра замужем за крупным эквадорским латифундистом, занимающимся разведением роз у себя на родине. Он уже несколько лет поставляет цветы в Европу и в Москву транспортными самолетами. В Эквадоре оптовая цена связки из ста свежайших роз колеблется между двумя-тремя долларами. Москвичи же не могут купить по такой цене даже один цветок. Маша сыпала фамилиями реальных людей, завязанных на цветочном бизнесе. Получалось вполне убедительно.

– Все упирается в Москву, вернее, в московскую таможню, – молвила Радькова.

– Это вам, Полина Фоминична, только кажется, что московских перекупщиков невозможно обойти.