Роберт Крейс - Река Вуду

Она рассказала о том дне у реки, когда к ней подошел Леон Уильямс, удивительно красивый юноша с чудесной дружелюбной улыбкой. Он спросил, что она читает («Маленькие мужчины», [29] «Маленькие мужчины» — роман известной американской писательницы XIX века Луизы Мей Олкотт. Эдит до сих пор помнила), и заставил ее смеяться (он спросил, какого эти маленькие мужчины роста). Как и Эдит, Леон мечтал о лучшей жизни (он хотел стать владельцем бензоколонки «Эссо»). Вспоминая о Леоне, Эдит закрыла глаза, и на губах у нее появилась улыбка. Они случайно встретились на следующей неделе, и Леон опять заставил ее смеяться, и с тех пор они стали встречаться постоянно.

Эдит говорила, и на лице у нее были написаны прежние чувства. Казалось, она вновь переживает события своей юности. И вот она уже была не с нами. Она вспоминала, как сидела с Леоном в тени, когда сама первая его поцеловала, как долгими неделями думала о нем, мечтала о первом поцелуе, но он твердил, пока она не поняла, что он не собирается пересекать разделявшую их линию, ведь она была белой, а он черным, и тогда она сказала: проклятье, плевать. И поцеловала Леона. Когда Эдит произносила эти слова, я знал, что его лицо стоит у нее перед глазами, словно она вернулась в прошлое. Потом они стали встречаться все чаще, и очень скоро у нее произошла задержка, и Эдит поняла, что беременна. Белая тринадцатилетняя девочка беременна от Леона Уильямса, в жилах которого текла кровь афроамериканца (пусть даже сильно разбавленная).

Она ужасно боялась рассказать матери о том, что случилось, но еще страшнее было все скрывать, она призналась, и тогда, естественно, родители захотели узнать имя отца ребенка.

Эдит внезапно замолчала, словно вдруг сообразила, что уже давно не является Эдит Джонсон, что стала Эдит Будро. Она заметно помрачнела.

— Мой отец хотел знать, как зовут моего мальчика, — продолжала Эдит. — Он приставал ко мне несколько недель подряд, но я молчала, а затем, однажды ночью, он напился и принялся меня избивать, мама стала кричать, что я потеряю ребенка, я не хотела ему говорить, но мне было так страшно, что я потеряю тебя… — Она помотала головой, вновь скрестила руки на груди и заморгала, стараясь стряхнуть с ресниц слезы.

— Ладно, Эдит, вы были ребенком. Вам было очень страшно.

Она кивнула, но не подняла глаз, а слезы потекли еще сильнее.

— Он нашел Леона и застрелил его. Застрелил, — прошептала Эдит.

— О господи, — сказала Джоди.

Эдит вытерла слезы, размазывая по лицу тушь. Потом она слабо улыбнулась:

— Наверное, я кажусь ужасной дурой. Извините.

— Нет, — сказала Джоди.

Наконец Эдит сумела взять себя в руки.

— Может быть, вы зайдете ко мне домой? Я могла бы сварить кофе. Мне так много надо вам рассказать.

Джоди было не по себе.

— Не думаю, что смогу это сделать.

Она взглянула на меня, словно умоляла меня сказать что-то вроде того, что мы куда-то спешим, а потом посмотреть на часы и увести ее.

В глазах Эдит появился страх.

— У вас есть три сестры. Вы знали об этом? Я могу показать их фотографии, — умоляюще произнесла она.

— Не стоит. Я должна возвратиться в Лос-Анджелес, — сказала Джоди.

Эдит покачала головой. Ее лицо исказила гримаса страха.

— Я не хотела говорить об этом, — пробормотала она. — Но каждый день я проклинаю себя за то, что у меня не хватило сил спасти его. — Она закрыла лицо руками. — Я хочу, чтобы вы знали. Я думала о вас и молилась за вас. Да простит меня Господь! У меня не хватило сил спасти вас. Пожалуйста, Джоди, простите меня за это! Я молю о прощении.

Ссутулившись, она отвернулась от нее, ухватилась за ограду и заплакала. Старик на скамейке продрал глаза, потянулся и взглянул на нас.

— Ну и что здесь творится? — спросил он.

Я наклонился к нему:

— Заткнись, или я надеру тебе задницу!

Старик отвязал собаку и поспешил прочь. Я попытался проморгаться. Слишком пыльно. Проклятая пыль повсюду.

— Эдит, — позвала Джоди.

Эдит кивнула.

— Я прощаю вас, Эдит.

Эдит снова кивнула. Ее лихорадило. Джоди посмотрела на меня.

— Вам решать, — сказал я.

Джоди сжала губы, с силой выдохнула и, уставившись на дощатый пол беседки, спросила:

— Эдит, ответьте мне всего на один вопрос. Вы действительно любили моего отца?

Эдит ответила настолько тихо, что мы едва расслышали ее. Может быть, это нам только показалось и мы услышали то, что хотели услышать.

— О боже! Я любила его. Я так сильно любила его!

Джоди подошла к Эдит и обняла ее.